Анонс для киллера

Андрей с интересом взглянул на Потапову. Девица предпочла карьеру личному счастью. Вряд ли ее можно упрекнуть в простодушной наивности, скорее в жесткости и расчете. Но образ «акулы пера» или законченной карьеристки не стыковался со сложившимся у него собственным мнением о журналистке. Может, это проявление такого атавизма, как принципиальность? Потеря возлюбленного была менее болезненна, чем сделка с совестью? Или возлюбленный не был так уж ей дорог? А возможно, вся эта робость, смущение и прочие атрибуты девичьей наивности лишь маска, за которой скрывается обычное женское коварство? Это был редкий случай, когда Андрей не мог быстро и точно проанализировать объект собственного профессионального, да, впрочем, и личного интереса, до мельчайших психологических нюансов и порывов души. И теперь был некоторым образом даже заинтригован.

Или перед ним редкий экземпляр чистоты и порядочности, или талантливая, искушенная актриса. Что тоже по-своему интересно. А кстати, ведь когда-то Потапова мечтала о подмостках театра и несколько раз поступала в театральный, правда, с одинаковым неуспехом. Что ж, вопрос в том, кто кого переиграет. Андрей Потапову или Потапова Андрея. Пока что ему удается легко ею манипулировать. Это следствие ее доверчивого простодушия или предмет его интересов не так важен для нее, чтобы она тщательно оберегала эти секреты?

— Но как вы намерены доказать, что смерть Девятова не была случайной. И почему вы сами в этом так уверены? — Андрей развернулся к ней всем корпусом и посмотрел на журналистку пронизывающим взглядом, который говорил о его интересе именно к ней, а не к предмету беседы.

Потапова в очередной раз поймалась на удочку.

— У меня есть показания свидетелей, — прилежно принялась докладывать разрумянившаяся барышня. — К тому же я собираюсь добиться эксгумации тела Девятова.

«Ну, что он так пялится?» — бросала на консультанта косые взгляды Женька, и вообще, не пора ли нам в бассейн? Ерзала она на месте, автоматически продолжая рассказывать о Клавдии Матвеевне и Митриче. Хорошо, хоть его эти байки пока занимают, а то вдруг перестанут? Трудно будет предугадать, сможет она противиться ТАКОМУ мужчине или нет. Получится кошмар и ужас. С Платоном у них еще ничего такого не было, «да они даже не целовались ни разу», с изумлением сообразила Женька. А тут с посторонним, едва знакомым консультантом… Женьке стало отчаянно жарко, и парная была совершенно ни при чем. В голове у нее против воли закружились такие картины, что кожа у нее тут же покрылась мурашками, а рассказ о документах, к которому она готовилась перейти, застрял в горле на полуслове.

— Что-то я уже устала тут сидеть, — с наигранной бодростью, нервно вскочила с места Женя. — Пойдемте в бассейн, да и есть, если честно, очень хочется. Не помню, когда я в последний раз сегодня ела.

Андрей с трудом сдержал гримасу разочарования. Она так бойко и хорошо рассказывала ему о своих действиях и версиях, и вдруг такой срыв. Неужели он передавил на нее? Андрей чувствовал, что осталась еще самая малость, возможно, самые важные сведения, которые ей удалось наковырять, и он мог бы с чистой совестью оставить журналистку в покое. Но делать было нечего, и он поплелся в бассейн.

Женьке так не терпелось избавиться от неуместных, постыдных чувств и мыслей, что она почти с разбегу плюхнулась в воду и, нырнув, отплыла к другому бортику.

«Жаль, что бассейн такой крохотный», — горевала она, уткнувшись лбом в кафельную стенку и всплывая на поверхность, никуда тут не денешься. Консультант тоже нырнул и теперь плыл к ней, она оттолкнулась от бортика, собираясь проплыть бассейн в обратном направлении, но из-за нервов не обратила внимания на выныривающего Андрея. В итоге они буквально столкнулись телами, неожиданно прижавшись друг к другу. Женька и без того не успела еще взять себя в руки, а тут еще…

Андрей вынырнул на поверхность и собирался отряхнуть от воды лицо, когда почувствовал, как в него с налета врезалась журналистка, прижалась к нему всем своим еще не остывшим, упругим, будоражащим своей наготой телом. Андрей, удивленный и еще не пришедший в себя от такой неожиданности, интуитивно схватил ее в объятия, чтобы не утонула. Глаза Потаповой оказались совсем близко. Огромные, темные, испуганные и словно залитые изнутри огнем невыплеснутых чувств. Андрей не понял, что это были за чувства, да, честно говоря, ему было абсолютно наплевать на это. Он просто почувствовал ее тело, ее маленькие горячие ладошки на своих плечах и то, что они сейчас уйдут под воду, если не расцепятся. А потом он, ничего не соображая и ни о чем особенно не думая, прижал ее к себе еще крепче и поцеловал. Долгим, полным наслаждения поцелуем.