Another. Часть 2. Как?.. Кто?.. (ЛП)

Стол, соседний с нашим; одним из четверых там был Томохико Кадзами. Голос принадлежал кендоисту Маэдзиме, сидевшему напротив Кадзами. Вакуй, к которому он обращался, сидел слева от него, и с ним явно было что-то не так. Отодвинув стул, он перегнулся пополам и прижался лбом к краю стола. Его плечи поднимались и опускались; ему явно было плохо.

– Эй, Вакуй! – снова позвал Мэдзима, похлопывая его по спине. – Ты как? Дышать можешь? Давай же, дыши.

Секундой позже к ним подбежал Тибики-сан. Едва глянув на Вакуя, он прошептал: «Астма?» – затем обернулся к подбежавшей следом Миками-сэнсэй.

– Этот ученик болен астмой?

Однако Миками-сэнсэй лишь дрожала, не в силах ответить; за нее это сделал Кадзами.

– Да. У Вакуя-куна астма. Его лекарство всегда…

Кадзами показал на правую руку Вакуя, распростертую на столе. Пальцы сжимали портативный ингалятор.

– Лекарство… ты можешь его принять? – обратился Тибики-сан к Вакую, но плечи того вздымались и опускались все тяжелее. Он явно был не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы. Его странное, натужное «хюууу, хюууу» было слышно даже за нашим столом. Вакуй сипел – нет, почти даже свистел.

В классе он сидел прямо передо мной, но впервые я видел у него приступ. Поскольку у меня дважды за последний год рвалось легкое, я вполне мог посочувствовать его проблемам с дыханием. Пневмоторакс и астма – разные болезни, но, глядя на Вакуя, я ощутил, как мне самому становится трудней дышать…

Тибики-сан взял ингалятор и нажал на него, чтобы впрыснуть лекарство. Приборчик лишь тихо пшикнул.

– Аа… кончилось… – он придвинул лицо к самому уху Вакуя и спросил: – Ты взял с собой запасной?

Продолжая дышать с огромным трудом, Вакуй все же сумел еле-еле двинуть головой справа налево. Значение было понятно без слов: «Нет».

– Вызовите «скорую»! – громко приказал Тибики-сан, выпрямившись. У меня мелькнуло воспоминание, как он ворвался в класс сразу после самоубийства Кубодеры-сэнсэя. – Миками-сэнсэй, пожалуйста. Вызовите «скорую» немедленно!

9

Всего несколько секунд спустя выяснилось, что телефон в доме не работает. Эту новость сообщила нам хозяйка, которая, едва услышав в зале переполох, прибежала с кухни. Она сказала, что линия барахлила со вчерашнего вечера, а сегодня днем перестала работать совсем.

– Мы не можем звонить, поэтому не можем вызвать ремонтников, чтобы нам его починили. Ну надо же, именно сейчас…

Она не успела договорить, а Тибики-сан, покопавшись в кармане куртки, уже вытаскивал свой мобильник.

– Плохо, – тут же прошептал он тусклым, мертвым голосом. – Сигнал…

– Нет связи? – спросил я, подходя ближе.

– Да.

– Мой мобильник раньше работал.

– Тогда по нему позвоним. Быстрее, – приказал Тибики-сан. – У разных компаний может быть по-разному.

– Он у меня в комнате.

– Так беги за ним!

И тут –

– У меня есть сотовый.

– И у меня.

Сразу двое предложили свои телефоны. Тэсигавара и Мотидзуки. Мей молчала. Думаю, она оставила свой мобильник в комнате, как и я.

– Ясно, – сказал Тибики-сан. – Тогда, пожалуйста, вызовите «скорую», один-один-девять.

Но в итоге –

– Странно. Одна полоска есть, а все равно не проходит.

– И у меня… Не получается, сэнсэй.

Мобильник Тэсигавары и PHS Мотидзуки оказались бесполезны.

Вообще-то, когда Мей мне звонила, помехи были такие, что голос с трудом различался. Сдается мне, в горах качество сигнала в принципе поганое. Так что…

У других учеников нашелся еще один сотовый и один PHS. Но они тоже не пробились.

Все это время у Вакуя продолжался приступ. Он уже не мог сидеть на стуле и опустился на пол, на колени. Маэдзима отчаянно тер ему спину, тяжело поднимающуюся и опадающую с каждым вздохом.

– Плохо. Я пока не вижу цианоза, но мы не можем просто стоять и смотреть, – губы Тибики-сана сжались в узкую линию. – Я отвезу его в больницу на своей машине, – он перевел взгляд на Миками-сэнсэй, бледную, стоящую неподвижно. – Хорошо, сэнсэй?

– Э… да. Я поеду с вами.

– Вам нельзя. Оставайтесь здесь, с остальными учениками.

– А… да. Вы правы.

– С его родителями я свяжусь из больницы. И вернусь, как только его состояние стабилизируется. …О, Нумата-сан, – обратился он к хозяйке. – Можно вас попросить принести несколько одеял? Необходимо не дать ему замерзнуть.

– Сию секунду, – кивнула женщина и засеменила прочь.

Ученики, собравшиеся вокруг стола, ученики, глядящие с почтительного расстояния… у всех на лицах были написаны страх и тревога. Кто-то из девчонок даже тихонько шмыгал носом.

– Все будет в порядке, – обратился Тибики-сан ко всем нам. – Незачем волноваться. Если мы прямо сейчас поедем в больницу, с ним все будет хорошо, ничего страшного не произойдет. Обещаю вам, все будет хорошо, не нужно себя накручивать. Понятно? У него приступ, но он к таким приступам уже привык, это не есть что-то экстраординарное. Это не какое-то из ряда вон выходящее происшествие. Поэтому совершенно незачем поддаваться страху и беспокойству. Успокойтесь и делайте все, что вам скажет Миками-сэнсэй. Я прошу вас всех сегодня лечь спать пораньше. Понятно?