Антагонист

Настроение испортилось и он не видел выхода. Гранату может бросить? Пупс с тоской представил, как вспыхнет факелом заправленный по пробку бензобак и грустно улыбнулся. Если сознательно распрощаться с катером, то зачем бросать гранату и нарываться на ненужное боестолкновение? Умнее развернуться и тихонько свалить с пирса, сохранив боеприпасы и здоровье. Он распрямился и начал бесшумно пятиться назад, прикидывая варианты вакуации по суше, но не судьба:

– Пупс, стой, не дергайся и придержи пантеру. Предупреждаю – вы на прицеле, у меня пулемет и патронов на обоих хватит.

– Дюпель? Да ты какого….

– Такого, Пупс, такого. Что, думал, получится вот так просто от долгов свалить? Да нет, дружище. Про катерок твой Фока по пьяни разболтал. Спасибо, кстати – что нас познакомил. И давай, парень по-хорошему. Вешай АКМ на спину, успокой пантеру, чтоб не скалилась и подходи сюда. Только без фокусов, а то по ногам дам очередь.

Вот так вляпался! Их с Крюгером держал на мушке ни кто иной, как Дюпель. Тот самый представитель стаба Крепость, или попросту – смотрящий. Первый заместитель безопасника Браслета. Сикретут, кажется? Гы…. Именно так звал своего подчиненного бывший начальник уголовки. Но что он тут понты колотит? Их с пантерой двое, находятся не на линии стрельбы, и завалить обоих с одной очереди у сикретута не получиться.

– Слышь, Дюпель! Если по мне выстрелишь, то Крюгер прыгнет и обязательно достанет. Такой клоун как ты ему на один зуб. А начнешь стрельбу с пантеры – успеваю я. Убить обоих сразу ты не сможешь, и фиг тебе, а не автомат за спину.

Зависла пауза. Ситуация патовая и Пупс напряженно ждал, какое решение выберет противник. Дюпель удивил. Он распрямился во весь немалый рост, демонстративно поставил пулемет на предохранитель и поднял вверх, призывая к диалогу. Пупс, опасаясь подлянок осторожно подошел и встал, стараясь не перекрывать возможный бросок Крюгера.

– Охолони, Пупс. И успокойся. Плевать я хотел на все долги, поселение Крепость и Браслета. Он меня вот так затрахал своим сикретутом – Ладонь в перчатке с обрезанными пальцами прошлась по горлу, показывая степень той самой затраханности. – А, вообще, брат, я за тобой пришел и мы сейчас уходим, а точнее – уплываем.

Он что, башкой ударился? Пупс с опаской посматривал на Дюпеля, готовый в любой момент отдать команду Крюгеру. Вел себя сикретут более чем странно.

– Да не какой ты мне не братан и можешь сваливать куда угодно. Только без нас с пантерой. А ну отошел от катера, троим в нем тесновато будет.

– Да нет, именно братан и я не оговорился. Тебе Барометр передавал привет, большой такой приветище. – У Пупса от услышанной новости вспотели залысины на лбу и довольный Дюпель весело продолжил – И фотки просил показать Барометр, смотри, как получились хорошо. Да ты оставь их себе на память, не стесняйся, не последние.

Крюгер громко рыкнул, сел у ноги хозяина, а Пупс вяло разорвал тонкую стопку фотографий и бросил их в канал. Прошлое его догнало и ухватило стальной рукой за шиворот.

*****

Поселение Крепость, вечер и экстренное заседание, собранное, на этот раз – Якудзой. Никогда не сидящий на месте начальник каравана связался по рации с правлением и попросил экстренно собраться, сославшись на то, что располагает срочной информацией. Создать интригу получилось, все собрались и караванщик не заставил себя долго ждать.

В коридоре стукнуло и в дверном проеме показалась широкая задница подручного Якудзы Грека. Грек с Колбасой волоком тащили избитое и жалобно ноющее тело, а сам начальник каравана прыгал козлом сзади, стараясь не наступить на дорожку из мочи и крови. Все трое отчаянно ругались и брезгливо морщились, на что имелась веские причины. Несчастный не только обмочился. И когда воняющее туловище потеряло сознание и замерло, у Головача не выдержали нервы:

– Ну ты даешь, Якудза! Я понимаю, что он мур, но вы не слишком увлеклись допросом? Ты посмотри, на нем живого места нету.

Головач прав, так пленных не допрашивают. У мура не хватало правой кисти, отсутствовала ступня и перетянутые веревками култышки кровоточили, отчаянно пачкая линолеум. Лицо – кровавая сплошная маска с заплывшими глазами, одно ухо отрезано и из распухших губ течет кровавая слюна сквозь выбитые зубы. Якудзу от обвинений Головача передернуло, и азиат сделал шаг назад, словно защищаясь:

– Да мы пальцем этого урода не задели. Ребята его у разведчиков за пять бутылок финской водки выкупили, те его двум собакам зараженным скармливали. А он умирать не хочет и орет, что располагает ценной информацией. Якобы знает, что случилось с Хлеборезом. Разведчики ржут, им Хлеборез по барабану, им интересно мура кончить, а наши вовремя подсуетились и выкупили бедолагу.

– Якудза, братик, успокойся, мы верим. Головач на тебя наехал не подумав. – Со своего места поднялся Чапа и ласково приобнял азиата. – Мур пусть поваляется, потом допросим, а ты брат пока за Хлебореза расскажи….