Антарктическая одиссея (Северная партия экспедиции Р. Скотта)

Эксперимент Левика. — Пение хором играет всё более важную роль в нашей жизни. — Взаимосвязь запаха и звука. — Ассоциативное воспоминание: партия за обедом. — Песни и память. — Отсутствие льда на море. — Бамбуковые носилки. — Печь "Комплекс". — Ботинки разваливаются. — Сновидение. Описание недели из моего дневника. — Зубочистки. — Споры. — Экономия керосина. — Тюленья шкура — тоже неплохое топливо

Наш скудный стол казался Левику недостаточно аскетическим, и в конце мая он объявил, что хочет произвести опыт: просидеть целую неделю на одном мясе, а полагающиеся ему сухари, шоколад и сахар откладывать и на седьмой день устроить пир горой. У него хватило самообладания исполнить своё намерение, и жалость, которую мы испытывали к нему во все дни его добровольного поста, уступила место зависти при виде того, как он в конце эксперимента смаковал лакомства. Этого было достаточно, чтобы почти (но всё же не совсем) склонить нас последовать его примеру. Сны о еде являлись нам всё более настойчиво, теперь каждый грезил о каком-нибудь своём любимом кушании. Двадцать восьмого мая я записал в дневнике, что Кемпбелл и Левик мечтают о бисквитном торте с кремом, "я же изо всех лакомств отдаю предпочтение традиционному сухарному пудингу с патокой, какой нам давали в школе". После возвращения из Антарктики, куда бы я ни приезжал, я отыскиваю такой пудинг. Интересно, объедаются ли так же мои товарищи кремовыми тортами? Во всяком случае теперь, когда я разгласил их сокровенное желание, они уже никогда не испытают недостатка в этом кушании.

Запас тем для разговоров давно был исчерпан, мы всё чаще стали повторяться. Само собой получилось так, что время коротали за хоровым пением, и тут у Браунинга и у меня бесспорно не было равных благодаря хорошей памяти и способности заменять забытые слова другими. Как я уже сообщал, мало кто из нас обладал голосом или мало-мальски приличным слухом, и я в последнюю очередь, но слова песен помнил прекрасно. В дни наших дежурств с Левиком мы с ним распевали не меньше двух часов кряду, пока варился суп. Хор с каждым днём звучал всё увереннее, но избитый репертуар вскоре всем наскучил и пришлось напрячь свои мыслительные способности в поисках новых стихов. Мы так в этом преуспели, что песни разрастались не по дням, а по часам, особенно одна, которая включала множество детских прибауток и обрывков знакомых мелодий и доходила до тридцати — сорока куплетов. Случись поблизости прохожие, они в любое время дня и вечера могли бы услышать, как участники партии во всю силу своих глоток сообщают такие интересные факты, как, например,

Доктор Фостер отправился в Глостер
и в самый дождь угодил,
Воинственным кличем приветствуя свободу.
Но путь был опасен, и шлёпнулся в грязь он
и больше туда не ходил,
Воинственным кличем приветствуя свободу.