Антарктическая одиссея (Северная партия экспедиции Р. Скотта)

У приливной трещины около острова Дьюк-оф-Йорк всегда находилось несколько тюленей с детёнышами, и однажды нам посчастливилось стать свидетелями того, как тюлениха приняла в свою семью чужого малыша. Я и раньше слышал о таких случаях, но ни одного не наблюдал собственными глазами. По-видимому, у тюленей принято, чтобы детёныш, потерявший мать, прибивался к другой семье поблизости. Как мы смогли убедиться, она не возражает. Мы видели очень забавное зрелище — обучение приблудшего малыша плаванию. Старая тюлениха стояла в воде вертикально, её голова и плечи возвышались над морем, голова была наклонена к туловищу под прямым углом. Гладкая кожа блестела; видит бог, она напоминала изображения крупных анаконд или водяных змей Амазонки. Походила она и на морского леопарда, разницу между ним и тюленем Уэдделла в воде способен уловить только специалист, а Борхгревинк, не относящийся к их числу, их перепутал. Старший детёныш уже погрузился в воду и теперь звуками и прикосновениями к голове малыша старался увлечь его за собой. На наших глазах он набрался храбрости и нырнул, но это, видимо, ему не понравилось. Мы долго не могли оторвать глаз от животных, резвившихся у припая, — так грациозно они двигались в воде. На суше они напоминают огромных чёрных слизней, вызывающих сострадание своей неповоротливостью, но в воде словно преображаются и изяществом движений не уступают большинству других живых существ.

Шестнадцатого ветер почти утихомирился, и мы смогли пойти на ледник Ньюнса. Сделав там всё, что намечали, 17-го уложили вещи и взяли курс на мыс Адэр. Так закончился санный сезон этого года.

ГЛАВА XIII. ИДЕАЛЬНОЕ АНТАРКТИЧЕСКОЕ ЛЕТО

Бои пингвинов. — "Хулиганы". — Забавное зрелище у кромки воды. — Смесь табака и чая "Кресчент-Бей". — Дни рождений. — "Ежегодник Адели". Несчастье на птичьем базаре. — Затопленные и засыпанные пингвины. Пингвиньи сборища на припае. — Первая косатка. — Насекомые. — Морские леопарды у кромки припая. — Пингвины предлагают нам дружбу и даже брачный союз. — Катастрофа уничтожает несколько колоний пингвинов. — Спасательные работы. — Подготовка к летним санным походам. — Наблюдательный пункт на мысе Адэр. — Прибытие судна. — Прощание с мысом

Следующие шесть недель, пока мы ожидали прибытия "Терра-Новы", стояла прекрасная погода — день за днём ярко светило солнце, ветра почти не было. Пингвины неизменно служили нам источником развлечений, поэтому вторая половина ноября и весь декабрь составляют самый приятный период нашего пребывания в Антарктике.

Между пингвинами, как обычно, происходили яростные бои, сказывавшиеся самым пагубным образом на состоянии насиживаемых яиц. Нередко можно было увидеть, как яйца по 15–20 минут катаются около родных гнёзд, а самцы, на чьём попечении их оставили ушедшие подкормиться самки, яростно дерутся. На птичьем базаре в то время обращало на себя внимание огромное число бездомных птиц, изуродованных так или иначе, иногда с одним глазом, но не терявших боевого задора — настоящие "хулиганы". Но вот что странно — по сравнению с шумом на острове Дьюк-оф-Йорк на нашем мысу было просто тихо. Словно у пингвинов сильная индивидуальность непременно связана с сильными лёгкими.

Девятнадцатого ноября, заметив, что к северу от нас лёд во многих местах разошёлся, мы с Левиком дошли до края припая, чтобы сфотографировать полынью. Там перед нашими глазами разыгралась любопытнейшая комедия. С мыса Адэр к полынье приближались сорок или пятьдесят пингвинов. Ярдов сто [92 м] они шли торопливо, с деловитым видом, затем останавливались и начинали сплетничать, пока самый энергичный не устремлялся вперёд, увлекая за собою остальных. Но самое смешное началось, когда они достигли края припая. Каждому хотелось, чтобы в воду первым вошёл его сосед. Точно так же ведут себя иногда компании мальчишек, решивших искупаться в холодный осенний день. То один задира, то другой начинал подталкивать своих соседей, но шутливо, безобидно, — не сравнить с расправами, чинимыми над соперниками в брачный сезон. Целью усилий, по-видимому, было столкнуть противника в воду, и одному особенно шустрому забияке удалось-таки загнать своего товарища на край льда, а затем и в море. Но мы и ойкнуть не успели, как он выскочил на лёд в нескольких ярдах от места погружения и быстро заковылял обратно к стае, улыбаясь, если только пингвин может улыбаться, во всю свою физиономию. Он с такой скоростью проплыл это расстояние и так быстро появился на льду, что я никак не признал бы в нём того самого пингвина, если бы не своеобразное пятно гуано на груди и шее.