Антарктида: Четвертый рейх

— Мне крайне необходимо было знать, кто ждет доктора Оранди здесь неподалеку, за скалой, на тропе. Сколько их будет, марку их машины. Для этого и пришлось пробираться почти по склону ущелья, рискуя сорваться вниз. И вот что любопытно: хотя сам Оранди не явился, слежка за вами и вашим домом продолжалась весь вечер и всю ночь.

— И сколько же их? — не удержался от любопытства Микейрос.

— Трое. Всего трое. Как мы и предполагали, начиная нашу операцию.

— Значит, я не ошибся: вы все же из тайной полиции?

— Нет. Но могу сообщить, что мы с сеньорой Менц и одним нашим помощником действительно наладили контакты с вашей полицией, поскольку самим вашим полицейским с этим криминальным делом не справиться. Люди Оранди обладают огромным опытом грабежей и покушений. Он нанял их в Гонконге по специальным рекомендациям. Приемами дзюдо, джиу-джитсу, каратэ и прочими они владеют в таком совершенстве, что стесняются хвататься за нож или пистолет. Тем не менее единственное, что пока что требуется от вашей полиции — не вмешиваться, и по возможности не мешать. Конечно, при надобности она должна будет помочь нам. Но не раньше, чем ее об этом попросят.

— Вы говорите мне об этом, чтобы заверить, что не конфликтуете с властями вашей страны?

— И чтобы, при случае, вы и сеньора Оливейра могли напомнить об этом полицейском. В любом случае меня и моих людей можете не опасаться.

Доктор Микейрос никак не отреагировал на столь неубедительное успокоение, и позавтракали они молча. Хотя Кодар время от времени удивленно посматривал на хозяина «Андского Гнездовья», не понимая, почему тот прервал разговор в самом важном для себя месте. Однако Микейрос продолжал хранить молчание. И длилось оно до тех пор, пока не встали из-за стола.

— Самое время побродить над ущельем, подышать утренним воздухом гор, — мрачно предложил он, больше обращаясь к Оливейре, нежели к гостю.

— Будь осторожен, Мик, — взглянула на него женщина усталыми, печальными глазами.

В ответ доктор Микейрос подбадривающе сжал ее плечо.

— Недавно у вас тут произошло странное событие, — молвил Кодар, выходя из дома вслед за Микейросом. — Какой-то идиот начал было уничтожать ваши плиты.

— Им оказался психически больной. После этой экзекуции он свел счеты со своей бредовой жизнью, бросившись с этого вот обрыва в каньон. Исход весьма символический.

— Да уж… Но следует ли считать, что этот варвар действительно бросился в пропасть? Подобная версия выглядит слишком наивной. Нет, официально он и дальше может числиться самоубийцей, это снимает массу проблем. Но вы, лично вы, должны знать, что покончить жизнь самоубийством ему помогли. Иначе, войдя в раж, он уничтожил бы по меньшей мере половину вашей коллекции.

— Помогли?! Вам известно имя убийцы?!

— К подробностям этого происшествия вернемся чуть позже.

Долина, в которой раскинулся городок, уже была освещена утренним солнцем, и отсюда, с возвышенности, казалось, что мерцающий над ней голубоватый туман на самом деле — плес какого-то горного озера, а проглядывающие сквозь него крыши домов — отражение горных вершин. К вилле лучи еще не дотягивались, поскольку мешал склон горы, но и здесь уже зажигались росинками стебельки проросшей в ложбинке травы и листья укоренившихся в расщелинах деревьев.

Сотни, может быть, тысячи раз Микейрос встречал утро именно так, стоя на краю плато, но всякий раз давно знакомый ему ландшафт представал в новых красках и очертаниях и, казалось, подлежал иным измерениям. Вот почему всякий раз доктор воспринимал его так, словно видел впервые.

Пока Микейрос любовался пейзажем, Кодар задумчиво стоял рядом с ним и терпеливо ждал. Ландшафты его совершенно не интересовали, эмоциям он подвержен не был. Всей невозмутимостью своего вида Готт-Кодар как бы подчеркивал: «Я — человек дела, человек идей, весь нацеленный на них, как стрела на оленя. И, пока не добьюсь своего, никаких иных интересов для меня не существует».

— Очевидно, вас интересует, о чем мы говорили с доктором Оранди, после того, как вы вышли из комнаты? — нарушил молчание Микейрос.

— Не стоит. Вряд ли вы сумеете сообщить мне что-нибудь новое.

— Тогда позвольте один вопрос: когда мы с доктором Оранди вышли во двор, я заметил какой-то силуэт, метнувшийся в сторону. Это были вы?

— Я. Мало того, я не готов определить, кого именно вы заметили. Вполне возможно, что это как раз и был тот человек, который, при иных обстоятельствах, должен был убить вас.

— Убить?! — нервно передернул плечами доктор Микейрос. — Меня?! Но за что?!

— Не переигрывайте в своей наивности, сеньор Микейрос. Доктор Оранди уже все объяснил вам. Отказавшись сотрудничать с ним, вы подписали бы себе смертный приговор.

— Вот оно что, — пробормотал Микейрос. — Понимаю, понимаю…