Анти-Мединский. Опровержение. Как партия власти «правит» историю

Спустя некоторое время взятые в плен офицеры-кавалергарды были подведены и представлены Наполеону. «Кто старший?» — спросил император. Ему назвали князя Репнина. «Вы командир Кавалергардского полка императора Александра?» — обратился Наполеон к пленному полковнику. «Я командовал эскадроном», — ответил Репнин. «Ваш полк честно выполнил свой долг!» — «Похвала великого полководца есть лучшая награда солдату». — «С удовольствием отдаю её вам». «Кто этот молодой человек рядом с вами?» — поинтересовался затем Наполеон у князя Репнина. «Это сын генерала Сухтелена, он служит корнетом в моем эскадроне», — ответил полковник. «Он слишком молод, чтобы драться с нами», — заметил император французов. Тогда юный Павел Сухтелен вмешался в разговор… «Не нужно быть старым для того, чтобы быть храбрым!» — воскликнул юноша и добавил две строки из корнелевского «Сида»:

Я молод, это правда, но у благородных душ

Доблесть не определяется количеством лет.

«Браво, молодой человек, вот прекрасный ответ, — сказал Наполеон Сухтелену, — поступайте всегда так, вы на хорошем пути». После этого он приказал отвести пленных русских офицеров на свой бивак, где доктор Д. Ларрей должен был осмотреть их раны».

(А. Васильев. «Русская гвардия в сражении при Аустерлице. Часть 2». Военно-исторический журнал «Воин» № 4).

Как видите, в бой пошли не два эскадрона, а почти весь полк. Погибли не два эскадрона, а один, да и то не полностью. Действия Депрерадовича, которые господин Васильев описывает столь подробно, вполне разумны. Кавалергарды атакуют не каре, а рассыпавшихся вражеских стрелков и кавалерию. Местность и массы отступающей русской пехоты не дают им разогнаться, тем не менее, исход боя неясен, и лишь появление свежего и сильнейшего во вражеской армии конно-гренадерского полка склоняет чашу весов на сторону французов. Однако разбитые ранее семёновцы и преображенцы успевают отойти. Оценивая итог боя, мелкий французский военачальник эпохи Мединского, некто Наполеон, вопреки профессорскому вранью, оценивает атаку кавалергардов достаточно высоко, да и на Родине их командир заслуженно получил за тот бой своего Георгия III степени… Не думаю, что, начни автор тогда рассуждать о бессмысленной атаке по приказу идиота, кто-то из господ кавалергардов вызвал бы его на дуэль, а вот отходить плетью или выпороть на конюшне могли запросто.

В других эпизодах войн профессор, наоборот, пытается играть за русских, жульничая уже в их пользу: