Читаем Анти-Зюгинг полностью

— То что он осуждал «экстремизм» и призывал: «Одумайтесь!». Дело в том, что Зюганов, по моему глубокому убеждению, проявил свою сущность и выдал себя одной-единственной фразой, она была опубликована: «Нам надо оседлать протестное настроение людей». И я не раз потом слышал несколько вариантов стратегии и тактики Российской компартии типа: «Нашей целью и содержанием нашей деятельности является задача оседлать протестное настроение масс». Ну а сказанное Зюгановым было напечатано не то в «Правде», не то в «Советской России».

Тогда помню, мы с профессором Володиным Эдуардом Федоровичем, покойным - царство ему небесное! - пошли к нему и среди многих вопросов сти и обсуждали этот. Я сказал ему: «Задом на штыке не усидишь это очевидно. Да и как можно усидеть на протестных настроениях? Ведь скинут! Скинут всех, кто желает их оседлать. Власть, которая их седлает, и тебя, который тоже пытается сделать это».

А пошли мы с Володиным к Зюганову с главной целью - предложить ему уйти из Государственной Думы. «Уходи из Думы! - сказали мы ему. Как и любая коммунистическая партия, КПРФ должна быть партией улицы, партией тех, чьи интересы ущемлены властью. Участвовать в Думе или не участво вать еще с ленинских времен - это вопрос тактики, не более того. Дума не может быть основным средством, целью, формой, методом Деятельнодти партии. Это ошибка. Надо тебе как лидеру дистанцироваться от Думы потому что она - не народная, а Государственная. Работа в ней -государственная служба. Ты поставил деятельность партии на государственную службу. Это же нелепо! Все ваши ошибки тут же перекладываются на всю партию. Коммунистам на местах сложно объяснять, что у вас здесь случается или не получается. Партия может иметь несколько депутатов, но ты-то хоть уйди из Думы! У тебя тогда репутация не будет запятнана неумелой работой_ в буржуазном парламенте и соучастием к принятию буржуазных законов. Вы же здесь никогда никакой победы не одержите! Регламент Думы - это не регламент Верховного Совета, потому что Верховный Совет обладалзаконодательнои инициативой а Дума ее не имеет, она законосовещательный орган».

Все это мы с Эдуардом Федоровичем выложили Зюганову ислышали в ответ: «А где возьмем телефоны, машины, спецсвязь, кто нам даст «вертушки»?!» «Ё-моё!» - подумал я и сказал Володину: «Пойдем, Эдик, отсюда!»

Видимо, не случайно партия под руководством Геннадия Андреевича не ведет теоретической работы. Коммунистическую идею кромсают на уровне 30-40-х годов Я не читал ни одной грамотной теоретической статьи. Что в ближней и дальней перспективе? Взятие власти? Но власть они завоевали в 1996 году и отдали ее Ельцину с нижайшими поздравлениями по случаю избрания президентом на второй срок. Ельцин признал это, сказав. «Ну, оппозиция ведь молчит».

Поэтому тупиковость в организаторской деятельности, в теоретической работе низводит компартию как таковую в группку собравшихсяв Думе депутатов, на поясах которых значится: «КПРФ». Сама партия год от года драхлеет. Мой дядя возглавлял Гагаринскую партийную организацию КПРФ. Спрашиваю: «Какой средний возраст?» - «63 года». Что с них возьмешь в этом возрасте? А почему такое состояние у партии? Да потому что ее «вождям» нечего молодежи сказать. Без конца показывать пальцами на эту разруху? Но сейчас уже всем очевидно: разрушено все. Что делать дальше? Партия и ее лидер должны дать ответ. А ответ дают один — очередные выборы! Сам Геннадий Андреевич, конечно, теоретик никакой, он не потянет этой работы. Но ведь можно было бы обратиться к ученым, занимающимся социальной наукой.

Пока же руководители КПРФ просто идут на поводу у ситуации, которую не формируют, — они являются ее заложниками. Не случайно же Геннадий Андреевич именует себя и свою партию системной оппозицией, то есть понятной власти, предсказуемой по своему поведению. Поэтому власть к ней относится спокойно. Помню, в том разговоре с Зюгановым я сказал ему: «Самое опасное для режима, когда он ничего не знает о деятельности оппозиции. А вы ж тут рядом, слушаете друг друга, в своих интервью рассказываете, что будете делать. Вы очень понятные, а нередко — смешные»...

«Геннадий Андреевич, где вы были 3-4 октября 1993 года?»

Тем не менее, Геннадий Андреевич продолжает героизировать свою биографию.

«За последние годы, к примеру, кем меня только не называли: консерватором и врагом перестройки, ортодоксом, коммуно-фашистом, национал-патриотом, социал-демократом, ревизионистом, пособником режима, белым, красно-коричневым... Кроме иронической усмешки и мыслей о временности этих «штамповщиков ярлыков» — ничего другого подобные «накаты» у меня не вызывают. Рассчитано на слабонервных, нестойких людей, ведь они по себе меряют, избрав молчалинский путь холуев ситуаций и политических тенденций, которые с успехом можно конвертировать в личные капиталы и собственность. Им не понять, что существуют вечные ценности, идеи, выношенные всей историей человечества, за что и на костер шли, и на плаху...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Советский век
Советский век

О чем книга «Советский век»? (Вызывающее название, на Западе Левину за него досталось.) Это книга о советской школе политики. О советском типе властвования, возникшем спонтанно (взятием лидерской ответственности за гибнущую страну) - и сумевшем закрепиться в истории, но дорогой ценой.Это практикум советской политики в ее реальном - историческом - контексте. Ленин, Косыгин или Андропов актуальны для историка как действующие политики - то удачливые, то нет, - что делает разбор их композиций актуальной для современника политучебой.Моше Левин начинает процесс реабилитации советского феномена - не в качестве цели, а в роли культурного навыка. Помимо прочего - политической библиотеки великих решений и прецедентов на будущее.Научный редактор доктор исторических наук, профессор А. П. Ненароков, Перевод с английского Владимира Новикова и Натальи КопелянскойВ работе над обложкой использован материал третьей книги Владимира Кричевского «БОРР: книга о забытом дизайнере дцатых и многом другом» в издании дизайн-студии «Самолет» и фрагмент статуи Свободы обелиска «Советская Конституция» Николая Андреева (1919 год)

Моше Левин

Политика
1937. АнтиТеррор Сталина
1937. АнтиТеррор Сталина

Авторская аннотация:В книге историка А. Шубина «1937: "Антитеррор" Сталина» подробно анализируется «подковерная» политическая борьба в СССР в 30-е гг., которая вылилась в 1937 г. в широкомасштабный террор. Автор дает свое объяснение «загадки 1937 г.», взвешивает «за» и «против» в дискуссии о существовании антисталинского заговора, предлагает решение проблемы характера сталинского режима и других вопросов, которые вызывают сейчас острые дискуссии в публицистике и науке.Издательская аннотация:«Революция пожирает своих детей» — этот жестокий исторический закон не знает исключений. Поэтому в 1937 году не стоял вопрос «быть или не быть Большому Террору» — решалось лишь, насколько страшным и массовым он будет.Кого считать меньшим злом — Сталина или оппозицию, рвущуюся к власти? Привела бы победа заговорщиков к отказу от политических расправ? Или ценой безжалостной чистки Сталин остановил репрессии еще более масштабные, кровавые и беспощадные? И где граница между Террором и Антитеррором?Расследуя трагедию 1937 года, распутывая заскорузлые узлы прошлого, эта книга дает ответы на самые острые, самые «проклятые» и болезненные вопросы нашей истории.

Александр Владленович Шубин

Политика
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука