Антиблокада (СИ)

Однако возможности Великобритании сейчас не слишком велики. Немцы плотно перекрыли проливы, остаётся только авиация, но Финляндия дальше от Германии, чем сам остров. Никуда Финляндия не денется. Её прошлое и будущее слишком плотно связано с нашей страной.

Гладко встретиться с Рамсаем не получилось: почти сразу за ним на улице Сегла появился неизвестный автомобиль, который занял ту же позицию, которую занимал я в день визита Паасонена. Я позвонил генералу по связному телефону.

- Нет, это не мои люди. И, насколько я в курсе, шведы наблюдение за ним не ведут.

- Понял, спасибо.

Я надел клетчатый пиджак и прикрутил к Браунингу глушитель. Министр ушёл кататься на яхте, а я прогулялся пешочком на улицу Сегла. Прошёл про улице Лиссна, там небольшое поле для гольфа, взял клюшки в прокат и занялся игрой в гольф, незаметно приближаясь к машине наблюдателей. Увидел, что в машине трое, все с биноклями, и в широкополых шляпах и кожаных плащах. Типичные "пастухи". Зашёл в "мертвую зону" зеркал заднего обзора и "промахнулся" мячом в ближайшие кусты. Оттуда трижды выстрелил. Подошёл к машине и убедился, что контрольных не требуется. В машине была рация. Встречу в ресторане надо отменять. Я прошёл в ресторан, меня встретил Сашка.

- Отбой, Рамсай притащил хвост. Отпросись в клуб на второй причал.

После этого, я подошёл к Хуго и арендовал у него яхту.

- Один не справишься, Макс! Возьми кого-нибудь. Ну, вон, хотя бы, Кейлви. Кейлви! Иди сюда! - позвал он Сашку. Тот нехотя подошёл.

- Сходи с господином Максом рулевым!

- Я же в ресторане сейчас.

- Ничего, там управятся, всё равно никого нет!

- А сколько? - спросил Сашка уже у меня.

- Что он говорит?

- Спрашивает: "Сколько он получит". Больше десятки не давайте!

- Хорошо! Скажите ему: "Восемь крон".

- Просит десять!

- Тогда возьму другого. Переведите!

- Он согласен, Макс!

- Спасибо. Отдать кормовой! - сказал я, сразу как запыхтел маленький "мариндизель". Отбросил корму на шпринге.

- Отдать носовой! - и дал реверс. Яхта отошла от причала, я среверсировал двигатель, и она послушно стала набирать ход.

- Саша! На руль! Держи вон на тот парус.

Я передал Сашке румпель, а сам пошёл ставить паруса. Закрепил шкоты, перебрался на корму. Заглушил двигатель, сложил лопасти винта. Сел рядом с Сашкой и привел яхту к ветру.

- Что случилось?

- Немцы. Три человека, вели наблюдение за Рамсаем. Убрал. Мне лучше в Суннерста не возвращаться. Я брал клюшки для гольфа и яхту. То есть, мог проходить мимо их машины. Хотя клюшки я сдал, и все видели, что я уехал в город. И появился в клубе через полчаса.

- Если ты уйдёшь, то может быть хуже. По-моему, в тебе сидит война. А здесь - мир. Максимум, вызовут в херргард. Отдашь мне оружие, на случай обыска. У меня есть тайник в клубе. И откручивайся. Ты не наследил?

- Мог оставить следы, когда подходил к машине. Хотя, вряд ли. Я, вроде бы, всё полностью замёл и присыпал. Гильзы все здесь. Сейчас выброшу. - я выбросил стреляные гильзы за борт.

- Яхта Рамсая развернулась!

- Бери под корму!

Через двадцать минут я скомандовал: "К повороту!". Старинный приём: "забрать ветер!". Мы прикрыли яхту Рамсая от ветра, она чуть сбросила ход. Рамсай сидел возле мачты. Охрана немного нервничала.

- Что Вы делаете? Отойдите дальше!

- Господин Рамсай! Разрешите Ваш автограф! - прокричал я по-английски.

Рамсай удивлённо посмотрел на меня. Затем показал рукой, что мы можем подойти к борту. Мы вывалили кранцы, и подали носовой. Срубили такелаж и обе яхты легли в дрейф.

- Прошу Вас, господин министр! - и я показал на кают-компанию на своём борту. - Обстоятельства изменились, господин министр. У Вас на хвосте сидели немцы.

- Мы никого не видели!

- Значит, им было известно, куда Вы едете.

Рамсай перешёл к нам на борт.

- Кейлви, поставь кливер и возьми три рифа. Прошу Вас, господин министр.

Мы спустились в каюту.

- Полковник Иволгин, начальник 2 отдела ГРУ ГШ при Ленинградском фронте. Вы хотели со мной встретиться.

- Да, господин полковник. Есть несколько вопросов, один из которых личный. Начну с него, потому, что от него зависят все остальные. У Вас в плену находится моя дочь. - я усмехнулся, услышав его фразу.

- Господин министр, у Вас несколько преувеличенное отношение к положению Вашей дочери в СССР. Она замужем за одним из моих сотрудников. Проживает в Ленинграде, в отдельной квартире, и работает у меня в отделе. А пленные в городе не живут. Они помещены в лагерях за городом. Вот фотография одного из таких лагерей. А это снято в квартире Вашей дочери.

Министр рассматривал фотографию Хуун в столовой за столом.

- Это её квартира?

- Да.

- Она пишет, что ожидает ребёнка.

- Да, ребёнок должен будет появиться на свет в конце января - в начале февраля будущего года. Она довольна этим обстоятельством. И она в курсе того, что мы с Вами должны встретиться.

- Да, я получил день назад её письмо, в котором она желает успехов на переговорах, иносказательно, правда. Там есть странная фраза, что её судьба находится в моих руках. Это - угроза?