АнтиБожественная комедия 7

С этими мыслями я и взлетел к небесам. Далеким, свинцовым и холодным. Впрочем, я знал, что там, наверху, нет места холоду и дождю. Только белые перины облаков, лазурная бирюза неба и нежное тепло солнца. Как и всегда.

Глава первая. Жизнь шаблонна.

Вернувшись к Порогу, я тут же отправился к рабочему месту Петра, который неизменно восседал на парящем облачке, целиком и полностью погрузившись в «Летопись» - большую книгу, куда записывались все прегрешения каждого человека, живущего или когда-то жившего на земле. Меня всегда обуревали спутанные мысли о самом первом дне, когда я только появился перед ликом строгого привратника. Тогда я даже не думал о том, что произойдет дальше и к чему все в итоге приведет. Но, как бы то ни было, сейчас я находился в должности «Хранителя Пента» и, вместе со своими друзьями, участвовал в поимке разных мерзопакостных тварей, которые каким-то чудом вырывались из Хаоса. Случай с ламией был не первым в моей карьере, и я уже привык к различным монстрам, которые так и норовили вырвать у меня из груди жаркое и пылающее сердце.

- Тебе самому это нравится, - усмехнулся Петр, когда я подошел ближе.

- Чего?

- Говорю, что тебе самому это нравится. Гоняться за хтоническими божествами и водворять их обратно, - повторил он, заставив меня рассмеяться.

- Есть немножко, - согласился я, присаживаясь рядом и закуривая сигаретку. – Ахиллес и Астра еще не возвращались?

- Нет, - после секундной заминки ответил Петр. – Им достался не такой сильный соперник, как тебе, но более хитрый.

- Заинька в хитрожопости фору даст кому угодно, - ехидно хмыкнул я и, приставив к виску ладонь, доложил. – Ламия поймана, освежевана и отправлена в Хаос, босс.

- Отрадно слышать, - буркнул Петр, занося что-то в Летопись. – А её имя ты не удосужился спросить?

- А оно надо? Если тебе полегчает, то она выглядела как старуха. Тощая, грязная, спидозная алкашка, как баба Зося из третьего подъезда. Тоже странную хуйню вещала постоянно и норовила детей сожрать. А еще трусы свои никогда не стирала. Мы её называли бабка Ёжка – вонючая Говешка.

- Збышек!

- Прости, Петр. Забыл я про имя. Разве это так важно?

- Важно. Каждый хтонический бог, вырывающийся из Хаоса, должен быть записан и каталогизирован, - менторским тоном заметил Петр, питающий особую страсть к бюрократическому порядку. – Хорошо, что я озаботился этим заранее. Если тебе интересно, то это была Эмпуса.

- У которой одна нога медная, а другая из навоза? А я-то думал, чего от неё так прет! – фыркнул я, выпуская в воздух колечко из дыма.

- Это уже вы придумали. И про ногу из навоза, и про ослиные конечности.

- Даже не сомневался. Пока Гомер ебал пастушков-содомитов, остальные греки выдумывали себе страшилищ. Нога из навоза, бр-р! Это что надо выкурить, чтобы до такого додуматься? Галлюциногенный лопух? Или псилоцибин. Или еще чего похуже.

- Похвальны твои знания в этой области, Збышек, - усмехнулся Петр. – Эмпуса принадлежит к Мормоликам. Состоит в родстве с эриниями.

- И жрет детей. В бесчисленных количествах, - кивнул я. – Хоть тут греки угадали. Всякую ахинею она тоже несет или это мне такой экземпляр попался?

- Ахинею?

- Ага. Что-то про Черную Мать, Жизнь-Зеркало и еще хуева туча всякого пафосного добра. Как по мне, она просто дебилизмом страдает. Каждая гадина из Хаоса норовит изрыгнуть из своего чрева что-то страшное, богохульное и таинственное. А на деле, у них просто чердак едет. Как у Ахиллеса, когда он первачком Анастасия упарывается.

- Черная Мать, - задумчиво произнес привратник, словно позабыв о моих словах насчет грешков его любимчика Ахиллеса. – Жизнь – Зеркало. Где-то я уже это слышал.

- Что за Черная Мать? Кондолиза Райс? – тут же встрял я. – Или Мишель Обама. Они запросто таких уродок наплодить могут, что потом даже Пента охуеет.

- Нет, Збышек. Речь о Лилит.

- Лилит? Первая жена Адама? – удивился я. – Бля, я думал это миф. Типа только Ева и была, а потом Каин и Авель, ну и понеслось. Дальше ты сам знаешь получше меня.

- Знаю. О Лилит мало кто говорит. Это имя проклято, как и его обладательница, - нахмурился Петр, рассеянно поглаживая бороду. – Но она давно исчезла в Хаосе. Ламии, как и прочие ночные твари, ждут её возвращения, но это даже теоретически невозможно.

- Угу, - согласился я. – Про грешника, который до Рая дошел, тоже теория молчит? Находясь здесь, я понял, что все может быть. А что не может, то обязательно будет. Фу, говорю, как Михаил. Пафосно и велеречиво.

- В этом нет ничего плохого, Збышек. Но тебе не следует волноваться о бреднях старой ламии. Лилит их мать, которую они почитают превыше всего. Поэтому не удивительно, что их речь сплошь состоит из упоминаний каких-то древних пророчеств, о которых никто не слышал.

- Тебе виднее, - вздохнув, согласился я и поднялся с облачка, когда увидел вдали идущих к Порогу друзей, Астру и Ахиллеса. Они еле переставляли ноги и были хмурыми до такой степени, что в моей голове тут же заиграл адовый пост-рок.