Античные битвы. Том I (СИ)

Афины в «век Перикла» сумели на короткое время остановить процесс деклассирования своих граждан за счет потока бабла, поступающего с государственных Лаврийских рудников. Перикл, с одной стороны, сократил число граждан, продав в рабство своих политических противников, с другой, учредил для своих сторонников и «нейтралов» гарантированные регулярные денежные раздачи (формально «плату за участие в народном собрании»), плюс дополнительные денежные и хлебные раздачи по праздникам (примерно как в позднейшем Риме, только труба пониже и дым пожиже), плюс реализовал гарантированный найм неспособных в силу бедности владеть оружием мужчин из числа граждан в случае войны гребцами и моряками на флот. Эти меры на какое-то время позволили беднейшим классам афинского населения формально оставаться гражданами, даже вообще не имея земельных наделов или имея минимальные — но потом рудники стали исчерпываться, доходы государства упали, а попытка найти новый источник бабла, обложив данью зависимые от Афин мелкие полисы спровоцировала Пелопонесскую войну, по итогам которой Афины как значимый полис закончились.

P. S.: все вышесказанное, разумеется, очень сильно упрощенная картина; в реальности ни один полис не стоит в чистом поле и на процесс его исторической эволюции будет влиять международная политика, но это уже второй вопрос.'

Хорошо сказано, внятно и по делу.

Подождите, скажите вы, но почему же именно Спарта вынесла Афины, а не наоборот, ведь «рыночек порешал» гоплитов в Спарте заметно раньше, чем в Афинах?

Ну, тут надо вернутся к илотам. Я покажу вам те места у Фукидида и Ксе­но­фон­та, где побывали илоты или нео­да­мо­ды (так называемые «новые граждане», о них не будем, а то мы так никогда не закончим) в каче­стве гопли­тов. В смысле, места из их сочинений.

Пер­вый раз илоты в каче­стве воинов, и в значительном количестве, были исполь­зо­ва­ны в Хал­кидик­ской кам­па­нии 424 г. (Фук., IV, 80, 5), хотя сама идея, по-види­мо­му, появи­лась несколь­ко рань­ше. Именно Фукидид рас­ска­зы­ва­ет об изби­е­нии двух тысяч ило­тов, кото­рым спар­тан­цы обе­ща­ли сво­бо­ду (IV, 80, 4). Судя по все­му, мас­со­вая рез­ня этих ило­тов про­изо­шла уже после офи­ци­аль­но­го акта их осво­бож­де­ния, воз­мож­но, где-нибудь в воен­ном лаге­ре, куда их уда­ли­ли для обу­че­ния и эки­пи­ров­ки. Это собы­тие, веро­ят­но, свя­за­но с окку­па­ци­ей афи­ня­на­ми Пило­са и мас­со­вым бег­ст­вом туда ило­тов (Фук., IV, 41, 3). Либо испуг спар­тан­цев был столь велик, что они, под­дав­шись пани­ке, пере­смот­ре­ли свое преж­нее реше­ние и сочли за бла­го изба­вить­ся от ими же создан­ной илот­ской армии, либо Фукидид что-то не так понял. Потому что уже через год (воз­мож­но, по ини­ци­а­ти­ве Бра­сида) спар­тан­цы вновь вер­ну­лись к этой идее и отпра­ви­ли с Бра­сидом во Фра­кию кор­пус, состо­я­щий из 700 ило­тов и неиз­вест­но­го чис­ла наем­ни­ков (Фук., IV, 80, 5). Это была пер­вая спар­тан­ская армия, в чис­ло кото­рой не вхо­ди­ло ни одно­го спар­ти­а­та, за исклю­че­ни­ем раз­ве что само­го Бра­сида. Осво­бож­де­ны илоты Бра­сида были уже после воз­вра­ще­ния из Фра­кий­ско­го похо­да, по-види­мо­му, осе­нью 421 г. Во вся­ком слу­чае, имен­но такой вывод мож­но сде­лать на осно­ва­нии сооб­ще­ния Фукидида о сов­мест­ном посе­ле­нии быв­ших ило­тов Бра­сида и нео­да­мо­дов в Леп­рее: «Тем же летом вер­ну­лось из Фра­кии вой­ско, отправ­лен­ное туда во гла­ве с Бра­сидом… Лакеде­мо­няне реши­ли даро­вать сво­бо­ду илотам, сра­жав­шим­ся под началь­ст­вом Бра­сида, с пра­вом жить, где угод­но» (V, 34, 1). Поста­нов­ле­ние это ско­рее все­го было выне­се­но спар­тан­ской апел­лой в знак при­зна­тель­но­сти за отлич­ную служ­бу ило­тов.