Античные государства Северного Причерноморья

Далеко не сразу после полемоновского разгрома были восстановлены оборонительные стены. В I в. н. э. появляются постройки, выходящие за пределы оборонительной линии города. Только в начале II в. н. э. город превращается в крепость почти квадратной формы со сторонами 225x240 м. Вокруг города сооружается ров шириной 10–13 м, частично вырытый в глинистом грунте, частично вырубленный в материковой скале, глубиной в 7–8 м. Возводятся оборонительные стены. Снаружи к западной стене пристраивается дополнительный панцирь и толщина ее достигает 4,80 м. Сооружаются новые четырехугольные башни, выступающие далеко за линию стены. Открыты четыре промежуточных башни, внутри которых прослежены помещения. В центре стены между башнями находился проход, выложенный камнем. Там была найдена каменная плита (табл. LIV, 12), в древности, очевидно, вмонтированная в стену, с рельефным тамгообразным знаком одного из боспорских царей (Шелов Д.Б., 1966в, с. 268 и сл.). Еще одна плита со знаком другого боспорского царя (табл. LIV, 11) была найдена в одном из танаисских подвалов. Выявлены участки восточной и южной оборонительной стен, но сохранность стен плохая. Постройки II–III вв. н. э. открыты на всех раскопах внутри городских стен. В юго-западном углу помещения прилегали непосредственно к западной и южной оборонительным стенам. Вдоль западной стены проходила неширокая улица, вниз от нее к городским постройкам шла каменная лестница. Еще одна открытая здесь улица пересекала город с востока на запад. На северо-восточном участке помещения отстояли от оборонительной стены на 1,5–2 м, образовавшееся пространство было заполнено специальной засыпью из камня и суглинка, дополнительно укреплявшей оборонительную стену (Шелов Д.Б., 1965б, с. 114). Все постройки группируются вокруг вымощенных камнем двориков, в центре которых, как правило, находились водосборные глубокие цистерны, почти все помещения имели большие подвалы, стены которых сложены из нерегулярного камня на глиняном растворе, либо высечены в скале. Одно из расчищенных в центре города помещений, окруженное с трех сторон дворами, видимо, имело общественное назначение. К помещению с улицы вели три ступени из крупных тесаных блоков. Поблизости П.М. Леонтьевым была открыта городская площадь и мраморная плита с надписью о строительстве агоры в 220 г. н. э. (Леонтьев П.М., 1854, с. 414, 423, № 5). С культовыми комплексами связаны два помещения на северо-восточном раскопе (раскоп II, помещение Г) и в юго-западном углу (раскоп IV, помещение Т). Помещение Г с подвалом с трех сторон было ограничено стенами, а с южной открывалось в сторону дворика. Один из двух очагов этого помещения рядом с двориком, видимо, имел культовый характер. С культом связаны и многие находки из подвала: известняковый алтарь, семь глиняных штампов для оттискивания узоров на культовых хлебцах (табл. LIV, 13) и пять маленьких лепных сосудиков-курильниц с дырочками в стенках (табл. LIV, 8), шесть светильников, и лепной сосуд, напоминающий античный псиктер (табл. LIV, 9). Культ скорее всего имел хтонический характер (Шелов Д.Б., 1972а, с. 281 и сл.). Угловое помещение Т примыкало к южной и западной оборонительным стенам и тоже имело подвал. В первой половине III в. н. э., когда подвал уже не функционировал, в его засыпи захоронили 11 баранов. Кроме того, в полу наземного помещения у северной стены было расчищено еще семь ям с костяками баранов (Арсеньева Т.М., Шелов Д.Б., 1974, с. 150). Аналогичные ритуальные захоронения баранов известны на Козырском поселении первых веков нашей эры под Ольвией. Там при захоронениях находились светильники (Бураков А.В., 1976, с. 36). Видимо, и многочисленные открытые в помещении Т светильники могли быть связаны с культовыми целями.