Античный чароплёт. Том 2 (СИ)

Вокруг медленно начали проклёвываться редкие стебельки растений. Деревья, обожжённые и изодранные, словно бы задышали жизнью. Не веря и не понимая, как они, такие измученные и полумёртвые, могут иметь столько сил, исконные обитатели этого места начали прямо в ночи расправлять листья и колыхаться. Кажется, под угольной чернотой ожогов ссохшаяся и мёртвая древесина вновь начала наполняться живительной влагой. Редкие клочки оставшейся не выжженной травы налились зеленью и потянулись ввысь, казалось бы, начиная расти прямо на глазах. Что же… Думаю, хватит. Жемчужина обладает свойством накладывать кратковременные эффекты. Её остаточное влияние продержится здесь ещё несколько дней. С учётом количества разлитой в воздухе маны, всё зарастёт. А тела, очищенные мной частично от эманаций гнили и скверны с помощью очищений Иштар, станут неплохим удобрением. Такая себе локальная Длань Иштар для бомжей. Ха… Нет, разумеется, Длань, названная шумерским именем Афродиты, имеет куда как более серьёзный эффект, да и распространяется на территории целых стран. Но для неё требуется один редкий компонент. Душа света. А её достать практически невозможно. В Гильдии Шумера есть две штуки. И хранятся они там для времени, которое будет темнее всех прочих в истории Империи. Во время войны с куклусами имелась вообще всего одна. И её тогда чуть не применили, но всё же не успели и не решились, а потом и ситуация стала выправляться. А вторую достали уже после войны. Будь их две, то, конечно, Длань Инанны легла бы на Шумер, ещё когда стало понятно, что нам не удержать Вавилон. Пусть на самих куклусов она бы повлияла слабо, ведь они не были серьёзными распространителями болезней и порчи, но вот на Империю в целом она могла бы оказать эффект такой мощи, что у Шумера резко появились бы силы и на войну, и на победу.

— Всё-всё. Пойдём, — фыркнул я на нетерпеливо скачущего вокруг меня обезьяна. Так ему не терпится отправиться следом за сбежавшими людьми. Я, честно говоря, догадывался, откуда они, ведь беглецы устремились прямиком в сторону деревни, которую я недавно проезжал. Но проверить всё равно стоило. А если не найду, то отправлю весточку в Храм. Мне всё равно придётся отчитываться о произошедшем. Но если сам не справлюсь — не беда: я тут не для этого. И заниматься таким не должен. А на поиски логова этих странных непонятных существ пусть отправят тройку сатьянов. В отличие от брахманов, этих в Храме довольно много.

========== Глава 25 ==========

Комментарий к Глава 25

Вы ждали МС?! Вот он! МС! На одну главу, правда. Дальше он быстро закончится.

Глава, как по мне, не очень. Я писал её урывками, часто отвлекался и болел. Это отразилось на качестве текста. Это из минусов. Из плюсов - в ней 18 страниц. Это третья из четырёх частей последней главы этого тома. Следующая глава его завершит, после чего я начну уже следующий.

След людей, которые, судя по всему, мчались, не разбирая дороги и не жалея сил, мы потеряли. Направление их движения указывает всё равно на деревню, но лучше бы было, конечно, догнать кого-то из беглецов. Впрочем — не критично. До деревни мы добрались только через пару часов. И лишь на подходе к ней я вспомнил про одну важную проблему.

— Слушай, а где эта вредная тварь? — повернулся я к Шак’чи. Обезьян повернулся ко мне, недоумённо почесав под глазом. Не думаю, что ему нужно вообще чесаться. Скорее — способ выразить таким жестом эмоции. — Я про коня, — поясняю. Шак’чи, чуть задумавшись, растерянно развёл руками. Я провёл рукой по начавшей снова расти бороде. Раньше-то обрезал, чтобы слишком длинной не была, а теперь вот просто аккуратная щетина в реальную бороду стала превращаться. — Сбежал, судя по всему, — сделал вывод я. Обезьян кивнул, соглашаясь. — Искать будем?.. — заинтересованно спросил я, желая узнать мнение спутника. Шак’чи слегка затравленно посмотрел назад. Потом — в сторону уже виднеющихся в предрассветных сумерках домов. Потом — назад. Ха… — Не можешь определиться? — хмыкаю. Он развёл руками. — Ну и ладно. Всё равно седло сгорело. Плевать на эту сволочь. Правильно? — обезьян радостно закивал. — Пошли в деревню. Смотрю, там копошение какое-то.

То, куда именно сбежали беглецы, стало понятно сразу. В деревеньке было полным-полно “синюшников”. Штук тридцать, не меньше. Главным, судя по всему, был какой-то обезображенный дед с седой бородой и ссохшимися руками. Буквально — ссохшимися. Кожа буквально обвивала кости, а на пальцах можно было различить суставы. У него тело не просто отдавало синевой, а было зеленовато-синим. Кое-где — пергаментно-жёлтым. Видно это всё, кстати, было издалека. Крестьяне и синюшные собрались на улице между домов и слушали этого дедка. Я за всем этим преспокойно наблюдал, будучи невидимым. Близко не подходил: могли обнаружить, но происходящее видел.