Античный чароплёт. Том 3

Отпустите слуг своих, дабы принесли они мне соль и песок!

Разреши Эол, повелитель ветров!

Разреши Адад, сотрясатель небес!

Разрешите звать дыхание ваше!

Принесу его на далёкие земли,

Возвещу бурю, возвещу ураган.

Странные и немного необычные строки стали квинтэссенцией шумерской погодной магии и отдельных греческих соответствующих заклинаний. Тем не менее, получалось эффективнее. Я не добавил несколько строк, долженствующих вызывать мощный ветер, способный двигать корабли. Нам ведь такое не надо? Лёгкий бриз из-за спин едва ли дул на пару метров в секунду, но уже этого потока воздуха было вполне достаточно, чтобы ядовитый смрад потихоньку стал отступать. Я вложил больше четырёх с лишним сотен единиц маны, так что, надеюсь, часа три нормального воздуха у нас будет. А теперь, как и говорил Атармахан, следует восстановиться. Только личную защиту начитаю…

Не знаю, о чём там говорили Абтармахан и эмушиты, но разъехались они довольно быстро. Кстати, я далеко не сразу заметил, что наши враги скакали на мёртвых лошадях. Адаалат-ка-Джаду же, понятное дело, взял живую животину. Я к тому моменту медитировал уже довольно долго, впитывая лёгкую и воздушную, но немного промозглую и сырую облачную ману. Восстановил почти всё, что было потрачено за последний бой и на заклинания после него. Перед началом атаки эмушитов следовало подготовить то, что Абтармахан просил. Нужное заклинание у меня было заготовлено в ауре, но следовало ведь ещё и правильно прикинуть зону воздействия, задать нужные параметры…

– Сейчас начнётся… – завороженно заметил тот самый сатьян, который всё так же стоял рядом со мной. Он был прав. Мерно и ритмично до нас стали доноситься звуки барабанов. Шли они от холма, занятого огромным количеством эмушитов. Они выносили огромные барабаны, били в них. Били. И били. И били… Я слышал об этих их инструментах. Такие же мерзкие и жуткие, как и большинство поделок этих уродов. Делался такой барабан из человеческой кожи, содранной заживо. И в каждом мучилась душа жертвы, пошедшей на его создание. Оттого любой удар по такому «музыкальному инструменту» издавал не просто звук, но заключенный в звуке вопль, крик боли. Человеческое ухо не в состоянии воспринять это, но человеческое подсознание – вполне. Обычные люди не понимают, откуда им слышаться чьи-то беззвучные страдания, почему каждый удар в барабаны заставляет содрогаться внутренности, скручиваться в мерзкий сжатый липкий комок страха. Игра на таком барабане требует определённой сноровки. Как обычный человек может охрипнуть от бесконечных криков, так и пытаемая душа вполне способна перестать кричать, если заставлять её это делать слишком часто. Так что необходимо «чувствовать» жертву. В основном занимаются такой игрой ученики шаманов. Один барабан бьёт раз где-то в сорок-пятьдесят секунд. Только со стороны эмушитов их вполне достаточно, чтобы доносить до нас настоящий марш ада, разверзшегося на земле. Мне же было вдвойне тяжело: я воспринимал звуки ударов в барабаны далеко не так, как обычный человек. Привыкнув «слышать» ауры, я теперь вынужден был содрогаться от бесконечных воплей и криков, которые, будучи не слышимы обычными ушами, всё равно терзали мой разум. Концентрация и мысль постоянно сбивалась…

«Да заткнитесь вы уже! Плевать мне, что вы там чувствуете!» – яростно подумал я. Как ни странно, но это даже помогло. Отстранившись от воплей узников колдовских инструментов, я стал куда как легче думать, сбросив очередное наваждение. Мертвецы всё ускоряли своё шествие, так что мне нужна была сосредоточенность. И я её всё же достиг. Судя по тому, что живые эмушиты пока не спешили атаковать, играя свою жуткую музыку, а мертвецы неслись с одной стороны, враг планирует оттянуть наши силы на северо-восточное направление, после чего своими живыми солдатами, измотав, ударить с юго-западного. Ну, это не одному мне понятно. Главное не забывать, что живой эмушит опаснее поднятого ими зомби: он умнее, быстрее. Зомби хоть и более сильные, но в остальном живым проигрывают. Однако это и Абтармахан понимает.

Вот уже до мертвецов остаются сотни метров. Около трёхсот. В нас начинают лететь первые камни. Вокруг слышатся маты сквозь зубы. Но редкие: джунуюдха редко ругаются. Они вообще почти не говорят. Воины стараются сжать оружие покрепче. Но смерти большинство из них не боится: они и так смертники. А вот со стороны чародеев всё не так радужно. Если на джунуюдха барабаны не особо действуют, то вот на магов они произвели неприятную атаку по психике. Это не считая одного только вида огромных орд, задние края которых едва-едва показались из-за природных препятствий. К счастью, ситуацию чувствовал не только я. Брафкасап тоже:

– Харррааа! – его голос был первым. Следом яростный крик поддержали джунуюдха. Никаких речей в поднимающемся гуле, барабанных ударах и постоянном фоновом шуме. Только такой вот вопль. Но он сработал: все, даже те, кто буквально недавно трясся, не в силах убежать, приободрились и сосредоточились. Мертвецы эмушитов пересекли отметку в полторы сотни метров… В сотню… Пора!