Антидипломатия: Модели, Формы, Методы, Примеры и Риски

С другой стороны, в качестве аргумента приведем случай расположенного на востоке африканского континента Сомалиленда – страны независимой де-факто, но не признанной ни одним государством. 18 мая 1991 года кланами северной части Сомали была провозглашена Республика Сомалиленд. Однако, даже в 2015 году Сомалиленд не был признан на международном уровне ни одним национальным государством, хотя имел собственную конституцию, валюту, центральное правительство, был экономически развит и политически стабилен, чего нельзя было сказать о Сомали. В сентябре 2005 года состоялись многопартийные выборы, на которых победила партия «За единство, демократию и независимость», при этом наблюдатели из семи стран признали выборы свободными и справедливыми. Но эти политические события не вызвали интереса ни у одного национального государства в мире. В результате суверенитет Сомали до сих пор оспаривается. Одновременно надо признать, что как до провозглашения независимости, так и после него, осуществляемая Сомалилендом деятельность, связанная с протодипломатией, не принесла результатов, так как не удалось установить прочные дипломатические отношения с другими странами, а это является достаточно серьезным препятствием к международному признанию в качестве суверенного национального государства.

Также стоит отметить опыт итальянской «Независимости Венеции» – сепаратистской организации, добивающейся суверенитета Венеции. Эта организация с 2007 года непрерывно использует социальные сети, стараясь донести свое послание до граждан Италии. Но на данном этапе – предпарадипломатии – она достигла наибольшего успеха в 2014 году, организовав глобальный референдум по вопросу независимости Венеции, который носил неофициальный характер и был проведен через Интернет. И хотя референдум не принес ожидаемых результатов, для «Независимости Венеции» он стал коммуникационным, политическим, гражданским и демократическим достижением, улучшающим ее имидж после трагических событий 2007 и 2014 гг., когда попытки привлечь внимание с помощью протестов и общественных беспорядков были прозваны венецианскими газетами «пьяными криками на площади». Так или иначе, референдум получил большой резонанс в социальных сетях, что послужило популяризации «Независимости Венеции» среди молодежных сообществ Италии и других стран.

В заключение подчеркнем, что государства, страдающие от сепаратистских движений, не могут участвовать в большинстве из них, в отличие от иностранных государств, что и характеризует предпарадипломатию и протодипломатию. Другими словами, сейчас именно иностранные державы способствуют этим дипломатическим стратегиям, устанавливая официальные отношения с сепаратистскими движениями или местными активистами. С точки зрения государств, находящихся на периферии, установление предпарадипломатических или протодипломатических отношений одного государства с местными элитами другого юридически является вмешательством в его внутренние дела. Например, установление правительством Италии официальной предпарадипломатии с движениями, поддерживающими Республику Каскадию, территория которой образовывалась бы благодаря объединению канадской провинции Британская Колумбия с североамериканскими Вашингтоном и Орегоном. Скорее всего, для правительства Мексики это означало бы, что, предоставив некоторую степень признания этим сепаратистским группировкам, Италия вмешивается в государственные отношения Канады и США. А будучи странами «федеративной структуры и утвержденными в аспектах демократии», эти два государства могли бы допустить подобные отношения так же, как допустили парадипломатическое поведение некоторых своих штатов. Эта ситуация может еще более осложниться, если движения, поддерживающие Республику Каскадию, добьются поддержки не правительства Италии, а руководства итальянской Лигурии или Генуи. Предпарадипломатия представлялась бы тогда функциональной стратегией государственного уровня, нецентрального правительства и других, менее масштабных форм политических организаций. И очевидно, что возникли бы следующие вопросы: Что произойдет, если Республику Каскадию признают главы тысячи городов Южной Америки? Могло бы это стать инновационной и возможной формой международного признания? Еще рано что-либо утверждать. Но гипотетически движения, поддерживающие Республику Каскадию, получив власть в нецентральных правительствах Британской Колумбии, Вашингтона и Орегона, в качестве альтернативного пути могут попытаться добиться признания ее суверенитета с помощью Интернета перед тем, как перейти к этапу парадипломатии.

Таким же образом протодипломатии необходимо, чтобы государство или иностранное нецентральное правительство одобрило установление этой связи. Маловероятно, что какое-либо государство предпримет шаги, направленные на такое же политическое дробление собственной территории.