Антидот (СИ)

- Так, ну-ка, посмотри на меня, - Алекс был настроен решительно. – Ты сейчас же выкидываешь эту фигню из головы. А вечером мы идёт на пати.

- Никуда я не пойду.

- Том, да что с тобой?!

Они посмотрели друг на друга.

- Если ты мне не веришь, то...

- Да где доказательства?

- Я чувствую, Алекс. Внутри меня действительно что-то меняется. Мне плохо.

- В народе – это депрессия. Вставай, давай пройдёмся.

Они обсуждали состояние старшего. В основном говорил Алекс, пытаясь всеми правдами и неправдами убедить брата одуматься, жить полной жизнью и забить на слова Киры. Он приводил аргументы, доводы, цитировал известных людей, пересказывал романы, но когда посмотрел на родное лицо, то увидел отчуждение.

- А если я умру?

Эта мысль не давала покоя Тому. Он каждый день думал над этим. Он рискует своей жизнью, если не поверит Кире. Вдруг она права?

- Боже мой, не неси ересь.

- Представь хотя бы на минуту, что в сентябре я умру. Что у меня есть ровно девять месяцев на то, чтобы спасти свою жизнь.

- Погано, - констатировал младший, - становиться геем из-за слов кого-то там? Фу.

- Да перестань, - раздражённо сказал брюнет, махнув на брата рукой. – Мне вообще не сладко. Я реально думал, что всё это бред. Я действительно ходил по бабам, но мне... не приносило это облегчения, как раньше, понимаешь? Я перестал ощущать себя привлекательным, интересным, нужным. Каждый секс угнетал меня всё больше. Как ты это назовёшь: ранней импотенцией? – взъелся он. – Кажется, пора смириться, что этот грёбаный мир полон сюрпризов. Внутри, в душе у меня дырка разрыхляется, ноет и будто зудит, понимаешь?

- Нет.

- Иди в зад, Алекс. Я напуган, как никогда.

- Я бы на твоём месте...

- Но ты не на моём месте. Прости, мне что-то нехорошо стало.

Томас поспешил удалиться. Он врал лишь отчасти. Ему стало дурно оттого, что единственный человек, который в его жизни имеет большое значение, не верит ему.

В канун Рождества Том сидел дома. Он нарушил многолетнюю традицию: каждый год они с Алексом справляли Рождество. Иногда вдвоём, иногда с друзьями, но неизменно вместе. В этом году от Тома будто отвернулись все. Лучший друг, Сирше, уехал к родителям, к остальным просто не хотелось напрашиваться, а родная квартира была милее любой порочной тусы. Тем более, Том осознал, что устал от них. Ему надоел мрак, шумная музыка, пот, наркотики, пустые обещания, последствия после перепиха и ненужная трата денег.

Сидя на кровати, парень увидел четвёртый знак: по телеку шла очередная передача, но на этот раз более правдоподобная, чем предыдущая. Там рассказывали о жизни различных ведьм и колдунов, которые жили в мире, про экстрасенсов и чародеев. Словом, было интересно. Тогда-то он принял решение – надо наведаться к колдунье. Она сможет ему помочь.

Сирше в упор смотрел на друга, не моргал, внимательно слушал, но ни слова не понял из речи брюнета.

- Ты шутишь так глупо?

- Нет, - тот вскипел.

- Ладно, ты проклят, так?

- Скорее всего.

- То есть, - парень развёл руками и коряво улыбнулся, - ты сам не уверен?

- Не совсем. Поэтому мне надо сходить к бабке.

- Ага, а с Кирой ты говорил?

- Да.

- И? Вымолил прощение?

- Да ей плевать, - в сердцах кинул Томас, сплюнув. – Она работает, ей не до меня. И вообще, эта... эта блондинка, - сказал он более спокойно, - всё сама мне объяснила. Она ходила к какой-то там тётке.

- И ты поэтому пойдёшь к бабке?

- Да.

- Ничего не понимаю, - парень тряхнул головой. – Ты не ударялся?

- Да твою мать, и ты туда же? Алекс меня достал, теперь и ты?

- Хорошо. Допустим, я тебе верю. От меня тебе что надо?

- Со мной пойти.

- Куда, к бабке?

- Да.

- Слушай, а это не опасно? Может, она порчу наведёт или там, не знаю...

- Ты говорил, что не веришь в этот бред, - насмешливо сказал брюнет.

- Всё, закрыли тему, псих. Пойдём мы к твоей ведьме.

*- понятие, во множественном числе, обозначающее брата и сестру.

Перед ними сидела практически мумия.

- Она жива? – спросил Сирше, пятясь.

Томас схватил его за локоть, придержав, буравя взглядом бабульку.

- Проходите, голубчики.

Они сели на такие же дряхлые стулья, как и эта женщина, которая еле-еле разлепила свои мешковатые веки.

- Проблемы у тебя, милый, - обратилась она к Тому. – Мучает что?

- Да. Мне нужен ответ на конкретный вопрос.

- Задавай его.

Бабушка начала мешать свои карты, одним глазом поглядывая на дёрганного Сирше, который медленно развязывал свой шарф.

- Я проклят?

Ведунья побряцала своими цепочками, пронзительно смотря в карие глаза, потом подула на свой шар, который стоял на столе, а затем начала раскладывать карты.

- Смерть вижу, но ушедшую. Давно она была. Близкую душу вижу. Die Geschwister*. Изменения в жизни вижу, много алкоголя, много мыслей. Ты, милый, мучаешься этим, да?

- Да.

- Поможет тебе Камилла, не переживай.

- Значит, я проклят? Вы можете меня избавить от этого бремени?

- Разумеется, милый.

Сирше откровенно сверлил бабулю недоверчивым взглядом. Та заметила это и улыбнулась, сказав:

- Я потом тебе погадаю, милый.

- Не надо.

За десять минут эта тётя сделала какую-то настойку, поколдовав над ней, а затем отдала Тому.