Антифэнтези

Из подъезда я выскочил уже почти в семь, только мельком поздоровавшись с «папулей». Общение с родителями Яськи прошло как по маслу – недаром я столько пропадал у него в гостях. Я торпедой понесся к себе домой, хотя время для этого было, мягко говоря, раннее. Но мама должна была уже собираться – ей на работу к восьми.

Вот и родной каменный муравейник! Стыдно признаться, но у меня навернулась слеза – настолько милым мне показался унылый пейзаж родного осеннего двора. Я набрал код и влетел в подъезд, не дожидаясь лифта и пробежав семь этажей через две ступеньки. Кто бы заставил меня это проделать в другое время! А тут я, пыхтя, как после стометровки, вдавил кнопку замка и стал ждать.

Вскоре в дверях показалась мама. Все во мне кричало: «Мамулечка, как я по тебе соскучился!» - мне буквально пришлось останавливать потянувшиеся к ней руки.

- Здрсте! – выдавил я из себя и задал, казалось бы глупый для этого времени суток вопрос. – А Миша дома?

К моему удивлению ответ мамы был еще более ошеломляющим:

- Нет… разве ты не помнишь? Я же вчера тебе говорила, что он заболел!

- А-а… да, помню, - сообразил я ответить и тут же вывернуться. – Но я думал, что он уже домой вернулся…

- Нет, он еще в клинике, там проводят обследование.

- Я его должен навестить… это очень важно… - испуганно затараторил я, но мама тут же ответила:

- Пожалуйста, только после полудня…

- Но я не могу ждать, школа допоздна, а ему очень нужно помочь по занятиям – у нас важная контрольная должна быть.

Кажется, моя школьная лабуда подействовала, а может, это у меня просто такой просящий тон был, но мама кивнула и сказала:

- Хорошо, я позвоню Илье Игнатьевичу, чтобы он пропустил тебя. Записывай адрес.

Мой слух как-то неприятно резануло, казалось бы, незнакомое имя… и все же где-то я его слышал… но нужно было запоминать дорогу: трамвай… потом еще на маршрутке… но в целом понятно. Тем более моя умная мамочка убедилась, что я правильно записал объяснения на клочке бумаги. Попутно она объяснила, что у меня (то есть Миши) случился странный приступ в гостях, и его милостиво взял в частную клинику на обследование этот самый И.И.

Когда я уже загрузился в трамвай, в голове начали выплывать неприятные совпадения: вечеринка… ИИ… заболевание… анализы… - неужели вселение в мое тело эльфа привело к столь плачевным последствиям? И как его лечат или проверяют, да еще в частной клинике? Мы, насколько я понимал, не были бедняками, но и оплачивать частные клиники было не по карману. Я так и проехал всю дорогу, терзаемый смутными сомнениями, чисто на автомате сменив транспорт и выйдя из маршрутки перед частной психиатрической клиникой.

Это что ж получается: я, то есть мое тело сошло с ума?! Еще чего не хватало! Уже неслабо паникуя, я кинулся к входу в эту самую клинику, но не тут-то было – меня тормознули прямо на входе. В предбаннике стояла вертушка, управляемая крепким охранником в стеклянном скворечнике. С ходу испытав своей грудью совершенно невертящуюся вертушку на прочность, я уставился на бритоголового попугая в клетке и требовательным тоном возвестил:

- Я к Мише Заволокину, мне Илья Игнатьевич разрешил его навестить!

- Какой Илья Игнатьевич в такую рань? – невозмутимо тупо спросил сторожевой болван.

Поскольку я и сам не знал, какой ИИ, я нагло заорал:

- Какой надо! Быстро открывай!

- Как тебя звать-то? - наконец стал ломаться сторож, заглянув в бумажку у себя на столе.

- Ми… тьфу, Ярослав Никитович Калымов.

- Есть, - кивнул спокойно бритый жлоб. – Сейчас приглашу твоего Илью Игнатьевича.

Вот гад – жалко ему было в тетрадку заглянуть! У меня уже никаких ругательств не хватало. Я у него, оказывается, записан, и ИИ на месте, а он идиота разыгрывает! Уже восемь скоро, а ему все рано. Короче, я уже начал примериваться, как бы невзначай запихнуть какую-нибудь железяку в эту вертушку, чтобы сторожевая жизнь этому бугаю малиной не казалась, и даже заприметил щель, куда вполне могла бы поместиться десятикопеечная монетка, но тут появился он… и меня спасла только злость, которая так и перла из меня наружу.

Он – это ИИ, а ИИ - это тот самый колдун, который меня отправил «погулять» в мир иной на той самой вечеринке. А злость меня спасла потому, что когда я в таком состоянии, то ничему не удивляюсь и соображаю в несколько раз быстрей. Так вот, я умудрился ни чем не выдать своей растерянности (так как ее почти и не было), и вдобавок успел мгновенно сообразить, что сейчас мои мысли будут считываться, как с белого листа. Поэтому я начал отчаянно «громко» думать о злющей математичке по уже заранее заготовленной легенде.

Чернявый с проседью хрен со знакомой родинкой на лбу сверлил меня взглядом, одновременно «ласково» выспрашивая, какими это я судьбами к приятелю? Я держал агрессивную оборону, объясняя в подробностях, какие у нас вселенские трудности с математикой. Колдунище состроил грустно-озабоченную мину, покачал головой и вздохнул:

- Боюсь, не до математики ему сейчас…

- А что такое? – выпучил я глаза, изображая крайнее удивление. – Вот и я тоже думаю, с чего бы здорового парня в психушке держать?