Антифэнтези

– Майонез образуется, когда яичный желток в кислой среде образует с растительным маслом густую суспензию…

Мою речь прервали аплодисменты Гарольда:

– Во, Шиш дает! Так заумно даже я на лекциях не умею «объяснять».

Мне стало стыдно за украденные у мамы мысли, и я, сникнув, пояснил:

– Просто-напросто, берете яйца, горчицу, соль, сахар и уксус или что там у вас есть, и смешиваете в миксере. Когда образуется однородная масса, начинаете туда постепенно вливать пять-семь объемов растительного масла, не прекращая вращения.

Егоза недоверчиво на меня посмотрела, но не стала ничего возражать, а вместе с уже начавшей процесс Сильвией приступила к исполнению. Не прошло и пяти минут, как под их удивленные возгласы свету явилась порция еще одной белой субстанции. Сильвия прямо-таки с благоговением подошла ко мне, протянув ложку и горшок с новым продуктом на пробу.

Я с полным достоинства видом взял чуток и, пошамкав во рту, немного скривился, пояснив:

– Я вообще-то майонез не люблю, но, в принципе, вкус тот, что надо. Может, соли и уксуса поменьше бы, а так сойдет.

Машка немного обиженно отняла у меня плошку и сама зачерпнула густую белую массу ложкой. Через секунду она оглушила меня воплем:

– Получилось!

Дальше уже все наперебой набросились на майонез. И что они в нем такого нашли? Впрямь как моя мамочка… Да, мамочка – как она там? Надеюсь, этот остолоп-охранник сумел ее успокоить. Представляю, каково ей видеть своего Шиша таким тихоньким и затравленным – тут любой заподозрит, что с психикой ребенка что-то неладно…

С ностальгической волны меня сбила Мышуня, бросившаяся в порыве чувств размазывать губами майонез по моим щекам. Я стерпел, хоть и не люблю майонез… Когда под таким соусом подают озорные губки и ласковые слова, я согласен и потерпеть…

А утром мы отправлялись в горы. Единорогов не седлали – попробуй, оседлай такого скакуна – быстро под зад копытом получишь. Так что просто упаковали сумки. Я еще попросил открыть свою котомку одного из слуг – тот с ужасом отшатнулся, как только откинул верхний клапан. Странно, а Ральф даже не заметил этих виртуальных змей. Ну да ладно, чего тут думать – Гарольд уже ждал нас на дворе, объясняя единорогам планы на будущее.

Интересно получается: все обсуждают предстоящий маршрут и выясняют детали, а главные действующие лица (то есть мы с Мышуней) ни ухом, ни рылом, так сказать. С другой стороны, тут волей-неволей приходится во всем полагаться на старого волшебника и единорогов – сами мы (судя по предыдущему путешествию) в предгорьях и дня бы не протянули.

Четыре белых рогатых скакуна с четырьмя всадниками выступили из ворот. Гарольд взял с собой Рюшку в качестве личного оруженосца. Какое уж там оружие он носил, одному волшебнику известно, но нам так было веселей. Сильвия вышла провожать, совсем по-матерински стоя и утирая набежавшую слезу. Прямо картину пиши: «Провожала мама Мишу на далекую войну, во широко буйно поле, в злую сторону…». А что, мы и ехали в последний бой моей персональной войны «Антифэнтези».

Гарольд ехал впереди, по всей вероятности, каким-то образом влияя на направление нашего движения. На этот раз поездка оказалась даже немного скучноватой – бояться за спиной мага было некого, местность стала более пересеченной, но наш волшебный транспорт успешно продолжал прошивать препятствия и почти не отклонялся от прямой линии. Так что только дух иногда захватывало, когда мы после очередного подъема внезапно припускали под крутой уклон.

Только один раз произошло что-то интересное, но, к сожалению, а может, и к радости, мы не успели ничего понять. Просто Гарольдов единорог вдруг остановился, и волшебник долго что-то выжигал своим волшебным огнеметом впереди себя, а затем обернулся и сообщил самым дежурным тоном:

– Там был целый выводок ядовитых лемуров – очень опасных хищников для обычных людей.

Я понял, что главным в этой фразе оказалось слово «был», и тут же успокоился.

Мы все ближе подходили к горам, так что к вечеру ближайший высоченный пик уже нависал над нашими головами. Когда солнце скрылось за горой, единороги, преодолев затяжной подъем, вышли к крутому скальному обрыву и остановились. Гарольд спрыгнул со своего скакуна и пригласил нас подойти к краю.

Мы с Машухой невольно взялись за руки – ровное плато внезапно обрывалось вертикально вниз на добрую сотню метров, а под ним расстилалась безбрежная, совершенно безлесная равнина бурого цвета, и только где-то вдали из нее поднимались горы.

– Вот еще одна причина, почему нам так нужна помощь наших волшебных скакунов, – указал вниз академик. – Это огромная топь, которая тянется до самых гор. Ее можно обойти, но на это ушло бы несколько лишних дней пути, а наша цель лежит прямо перед нами, – академик поднял руку в сторону высоченной горы, убеленной сверху снежной шапкой.

– Но как они пойдут по воде? – опасливо поглядывая вниз, спросила Машуня, а Рюшка вообще предпочитал не приближаться к краю плато.