Антифэнтези

К этому моменту нам с Машуней каким-то невероятным совместным усилием удалось закинуть ее на спину моей единорожицы, так что бедненькая принцесса оказалась нагружена сразу двумя немаленькими седоками, да еще и отягощенными поклажей. Понимая, что ей надо помочь выбраться из западни, я вспомнил совет Гарольда – на миг закрыл глаза и повторил урок: «…формируем эктоплазму… трансформируем эктоплазму… концентрируем внимание…» Стабилизировать объект ни времени, ни необходимости не оставалось. Как раз наоборот – я с предвкушением восторга выпустил перед собой всю эту сконцентрированную энергию, только в последний момент сообразив придать ей вид воздушного потока, а не, к примеру, огня.

Длинногривая умница, поняв мои намерения, вовремя низко наклонила голову, и все передние ряды вооруженных чувырл буквально сдуло с нашего пути. Мой восторг немного омрачился тем, что я по запарке хватил лишку: многие уродцы буквально влепились в свои хатки, и часть строений оказалась испорчена, не говоря уж о самих чувырлах. Но рассуждать о некрасивом поведении туристов, портящих фольклорные достопримечательности и вытаптывающих хрупкий местный биоценоз (я даже такие ругательства по биологии слышал), было некогда. Единороги уже понесли нас прочь от перепуганных аборигенов, а я первый раз с облегчением (хорошо, не физиологическим) подумал: как здорово, что мы не взяли с собой Рюшку! А ведь это нам повстречались совсем не колдовские твари. Что-то нас ждало впереди?

Отбежав от агрессивно-гостеприимного племени, наши скакуны остановились, и мы, не сходя на землю, перегрузили Мышуню на ее фаворита. Я подслушал, как она мысленно извинялась и раскаивалась перед единорогами, обещая впредь не доверяться всяким пройдошистым встречным-поперечным. Вот перед всякими горделивыми лошадьми она так раскаивается, а передо мной? Я же предупреждал… но оставим это на ее женской совести, которая, гораздо выносливее нашей, мужской.

* * *

Дальше мы без забот скакали, а точнее сказать, летели по пересеченной местности до самого вечера. Я заметил, что единороги умудрялись обходить поселения, как людей, так и других существ, видимо, чувствуя или зная их заранее. Дороги им тоже не особенно были нужны. Неудивительно, что их в этом мире видели и знали совсем немногие.

Когда я понял, что Мышуня держится на спине своего скакуна только за счет его волшебных способностей (про себя, будучи преисполненным заботой о слабом поле, я дипломатично промолчу), а солнце стало стремительно спешить к горизонту, я мысленно взмолился: «Спасибо, единорожки! Дайте юным путникам отдохнуть, а то есть и спать, прям как чувырлам, хочется!»

Наш быстроходный и комфортабельный транспорт почти незамедлительно начал тормозить. Мы еще немного прокатились и выехали на открытый мыс, глубоко выдающийся на просторы немаленького озера. На этот раз наши скакуны нашли просто сказочное и совершенно уединенное место. Мы еще некоторое время сидели на их спинах и зачарованно смотрели на вечернее солнце, зависшее над водной гладью.

Затем я взял себя в руки и, вернувшись в реальность, спрыгнул на землю. Мышуня последовала моему примеру. Затем мы еще некоторое время благодарно обнимали своих скакунов и отпустили их до утра в неизвестность вечернего леса. Где они проводили время – оставалось полной загадкой. Но загадками в этом мире никого не удивишь, а вот с ужином надо было поспешить. Темнота грозила наступить внезапно, так как на противоположной стороне озера, куда спешило солнце, вздымались далекие горы, и светило долго улыбаться нам оттуда не собиралось.

Спустя полчаса уже наслаждались ужином и наблюдали, как краснеет западный небосвод, а по воде убегает (а может, и к нам спешит) нескончаемая солнечная дорожка. Берега озера начали тонуть в густых сумерках, разбавляемых белесым молоком тумана. Я же все удивлялся предусмотрительности единорогов – по опыту предыдущих ночевок на природе я понимал: место нашей стоянки настолько высоко располагалось над уровнем воды, что нам не стоило бояться ночной сырости, особенно если расположиться под сенью огромных сосен за нашими спинами.

Пожалуй, и визитов посторонних гостей не стоило опасаться. Я исследовал узкий перешеек, которым нас доставили сюда, и понял, что достаточно запалить на ночь хороший пень, и он будет отпугивать зверье с перешейка. Мне еще Рюшка объяснил, как городскому пню, что один такой мой смолистый родственник без всякой магии мог гореть всю ночь напролет.

Но это все было приготовлено на ночь, а пока мы с Машуней оказались в необычной ситуации. Все хлопоты с устройством ночлега и ужином завершены, нехитрая походная еда уничтожена и даже посуда намыта, но солнце, коснувшись далекого горного пика, и не подумало прятаться, а начало скользить вниз по крутому склону в какое-то ущелье.