«Антика. 100 шедевров о любви». Том 3

Бог, чью месть за дерзкий язык изведал
Род Ниобы весь, похититель Титий,
И Ахилл, едва не вошедший в Трою
Победоносно.

Воин всех сильней, но тебе не равный,
Хоть родился он от Фетиды-нимфы;
Хоть копьем своим приводил он в трепет
Башни дарданцев.

Словно гордый кедр, что секирой срублен,
Словно Евром вдруг кипарис сраженный,
Рухнул наземь он и главой уткнулся
В прах илионский.

Он в обман не ввел бы – в коне сокрытый,
В том, что ложно был посвящен Минерве —
Тевкров, как на грех, пировавших, двор весь
В радостной пляске;

Нет, он въявь гроза для плененных – ужас! —
Ввергнул бы в огонь и детей, не знавших
Речи; даже тех – о позор! – что скрыты
В матери чреве.

К счастью, Феб, твой глас и благой Венеры
Вняв, отец богов снизошел к Энею:
Стены дал ему возвести для града
С лучшей судьбою.

Мастер лиры, ты, обучивший Музу,
В Ксанфа ты струях омываешь кудри;
Будь защитой, Феб, Агиэй безусый,
Давна Камене!

Феб внушил мне дар вдохновенья, песни
Петь и имя мне даровал поэта.
Лучшие из дев и отцов славнейших
Отроки! Вас ведь

Всех берет под кров свой Диана-дева,
Чьи и рысь и лань поражают стрелы…
Вы блюдите такт, по ударам пальца,
Песни лесбийской.

Чинно пойте песнь вы Латоны сыну,
Пойте той, что свет возвращает ночью,
Рост дает плодам и движеньем быстрым
Месяцев правит.

Дева! Став женой, «Вознесла я» – скажешь
«Гимн богам во дни торжества, что Риму
Век протекший дал, а поэт Гораций
Дал мне размеры».

7

Снег последний сошел, зеленеют луга муравою,
Кудрями кроется лес;
В новом наряде земля, и стало не тесно уж рекам
Воды струить в берегах;

Грация с сестрами вновь среди Нимф уж дерзает, нагая,
Легкий водить хоровод.
Ты же бессмертья не жди, – это год прожитой нам вещает
Так же, как солнца закат.

Холод Зефиром сменен; весна поглощается летом,
С тем, чтоб и лето прошло;
И уже сыплет дары плодоносная осень, чтоб вскоре
Стала недвижно зима.

Месяца в небе ущерб возмещается быстро луною;
Мы же, когда низойдем
В вечный приют, где Эней, где Тулл велелепный и Марций, —
Будем лишь тени и прах.

Знает ли кто, подарят ли нам боги хоть день на придачу
К жизни, уже прожитой?
Пусть же минует все то рук наследника жадных, чем можешь
Жизнь ты свою усладить!

Стоит тебе умереть, лишь Минос приговор в преисподней
Свой над тобой изречет, —
Ни красноречье тебя, ни твое благочестье, ни знатность
К жизни, Торкват, не вернут.

Даже Дианой не мог Гипполит целомудренный к жизни
Взят быть из царства теней.
И не способен Тезей сокрушить цепи Леты, в которых
Страждет давно Пирифой.

8