«Антика. 100 шедевров о любви». Том 3

Орлу царем быть птиц поручил Отец;
Царю богов он молниеносцем был;
При похищеньи Ганимеда
Верность его испытал Юпитер.

Птенца когда-то пылкость – отцовский дар —

Его толкнула вон из гнезд? лететь,
Труда незнавшим; ветер вешний
Робкого новым движеньям в небе

Учил, согнавши тучи. Затем его

К земле, к овчарням пылкий порыв увлек;
А ныне жажда пищи, брани
Гонит его на борьбу с драконом.

В лугу отрадном, тешась травой, коза

Вдруг видит львенка (в пору, как прогнан он
От груди матери) и чует —

Сгубят ее молодые зубы…

Такой же страх винд_е_ликам Друз внушил,

Когда в Ретийских Альпах он вел войну.
Откуда взяли те обычай
Всюду, как встарь амазонки, острый

Носить топорик в правой руке, – искать

Я бросил: право, все не дано нам знать.
Орды, победные доселе,
Все перед юношей мудрым пали,

Поняв, какая сила талант и ум,

Когда воспитан в доме, что люб богам,
И что отеческой заботой
Август для юных Неронов сделал.

Рождают храбрых храбрые; лишь отцов

Наследье – доблесть коней младых, быков;
Орлы жестокие не могут

Мирных на свет произвесть голубок.

Расти ученье силы врожденный дар,

Уход разумный доблесть в груди крепит;
Когда же нравственность слабеет,
Все благородное грех позорит.

Обязан чем ты роду Неронов, Рим,

Тому свидетель берег Метавра, там
Разбит был Газдрубал в тот чудный
День, что рассеявши мрак, впервые

Победы сладкой Лацию радость дал,

С тех пор как, словно пламя в сухом бору,
Иль Евр над морем Сицилийским,
Мчался верхом Ганнибал чрез грады.

В счастливых войнах римский народ тогда

Расти уж стал, и в храмах, безбожно так

Рукой пунийца разоренных,
Вновь водворились благие боги.

Коварный молвил враг Ганнибал тогда:

«Волков добыча хищных – олени мы
Идем на тех, кого избегнуть
Было бы высшим триумфом нашим.

Народ сей после Трои сожженья смог,

В волнах этрусских долго блуждав, донесть
Отважно до брегов авзонских
Отчих богов и детей, и старцев.

Как дуб секирой срезан, сильней растет

В густых дубравах Алгида, так и он
Средь тяжких битв и поражений
Дух укрепляет самим железом.

Росла не пуще Гидра, когда Геракл,

Томясь бесчестьем, головы ей рубил;

Не знали Фивы Эхиона
Чудищ грозней, иль народ Колхиды.

Утопишь глубже – выникнет краше он;

Поборешь – свергнет вдруг победителя
С великой славой и вступает
В битвы, что после восхвалят жены.

Гонцов мне гордых слать в Карфаген уже

Нельзя отныне: пали надежды все
С тех пор, как Газдрубал сражен был, —
Имени нашего счастья пало.

Все могут сделать Клавдия войск полки:

Их жизнь Юпитер сам, благосклонный к ним,
Хранит; их мудрые расчеты
В брани опаснейший миг спасают».

5