Антихакер

«Бред какой-то», – подумал Марк. Ему только не хватало влезть в разборки журналистов с угольными олигархами. Да еще использовать информацию, полученную в результате тестового взлома, вопреки пунктам договора и здравому смыслу. Девушку было жалко. Даже если она и совершила приписываемый ей поступок, то реакция компании казалась излишне жесткой. Как будто она попала под каток асфальтоукладчика, который давит, не разбирая, что там: строительная смесь или случайно залетевшая бабочка. Но сама компания после прочитанной статьи вдруг стала неприятна ему, и еще то, что его использовали не совсем открыто, поддушивало гордость Марка пренебрежением к нему лично. Но все это не могло вызвать у него желания отплатить. А помочь? В письме были по большей части эмоции Виктора, основанные на личном знакомстве. Сколько раз люди, жившие с насильниками и серийными убийцами, не могли поверить в их преступления. Слить файл – это даже не шоколадку стибрить из магазина, намного проще. Ничего физически не происходит, просто нажимаешь пару кнопок, и документ сам летит, куда ему нужно. Возможно, у Виктора есть какие-то зацепки, но он ясно дает понять, что ему нужно больше информации, а откуда информация у Марка, понятно: в его способности ее достать. А вот применить эту способность значило подставить свою деловую репутацию и, возможно, нажить проблем с законом.

Марк нажал «ответить» и защелкал по клавиатуре:

«Уважаемый Виктор, к сожалению, я не располагаю временем, чтобы погрузиться в решение Вашей проблемы. Если Вам кажется, что здесь что-то нечисто и у Вас есть доказательства, что кто-то виновен в смерти человека, то рекомендую обратиться в полицию.

С уважением,

Марк Озеров».

Он еще раз прочитал ответ, говоря себе, что не обязан отчитываться о настоящих причинах отказа, и нажал «отправить». После этого Марк углубился в отчет для угольщиков о проблемах организации защиты сервера и путях их решения. Тот занял больше времени, чем взлом. Марк подробно описывал свою работу и иллюстрировал свои действия скриншотами ночной атаки. Только около пяти вечера он, голодный как Голлум, поставил заключительную точку, и это еще благодаря тому, что большую часть рекомендаций скопировал из своих предыдущих отчетов. Однако одна маленькая деталь оказалась не отражена в многостраничном документе. Марк все больше думал о Марине Зайцевой, с которой обошлись не по-человечески. Если ее нужно было наказать, то судили бы! Показали бы улики, достали бы доказательства. Пусть кто-то, обличенный на это властью, принял бы решение. А так это походило на расправу в духе Козимо Медичи. Каждый, кто силен, пытается поставить себя выше закона.

Марк не понимал, не отдавал до конца себе отчет, почему он так сделал. Может, из глупого желания маленького человека отомстить большой корпорации? Чувство походило на жжение в груди перед каким-то волнующим событием, и риск только подогревал этот огонь. Марк Озеров не написал в отчете, что установил вредоносное программное обеспечение, которое могло передать весь сетевой трафик сервера клиента ему.

Глава 3

По стеклу пробежала трещина, оставляя ломаный след.

Озеров рывком открыл глаза. Одеяло прилипло к потному телу. Глоток воды из стакана на прикроватной тумбочке начал возвращать его к реальности. Опять ему снился тот день. Марк часто видел его, силясь переиграть, пустить по другому сценарию, но каждый раз неумолимо понимал, что прошлое – это уже неизбежность, тем более что за семнадцать лет, прошедших с тех событий две тысячи четвертого года, на полку его жизни легли сотни событий и решений, навсегда придавив те черные страницы.

Когда приближается восемнадцать лет, любому человеку кажется, что совершеннолетие – это твой главный день навсегда. Марк родился четырнадцатого февраля. Иногда это приводило к шуткам одноклассников. В девятом классе, скорее всего из-за дня рождения, он получал больше валентинок, чем любой из парней, и те до лета звали его не иначе как Святой Марк, Святоша или даже Санта. Но для него совпадение праздников никогда не было проблемой. Как говорила мама, у нас праздник Четырнадцатое февраля раньше появился, чем у влюбленных, а значит, главнее. Действительно, дарить письма с сердечками стало модно, когда Марк уже пошел в школу.