Антихакер

– Речь ведь идет о твоей жене. Я бы предпочел держаться от тебя подальше.

– Бывшей жене. Она мне изменяла, и ты сам мне об этом дал знать. В файлах, что мне прислал Марк, очень подробно все записано. И как видишь, там есть твое имя. Так что не зря ты его… – Николай сбился, но тут же продолжил: – Ее не вернуть уже, да я и не сильно старался, как ты видишь. А вот денежная компенсация может подсластить мои моральные страдания.

– Ты понимаешь, что я могу записать наш разговор?

– И что, пойдешь в полицию? Ты мне на хрен не нужен. Купи свои секретики и проваливай. Пока они продаются.

– Окей, давай. Мне нужно пару дней…

– Завтра, в четырнадцать ноль-ноль, – оборвал его Зайцев. – Киевский причал, теплоход «Прага». Буду ждать на нем, когда отплывем. Чтобы ты не выкинул чего-нибудь, как с Озеровым.

Ян попытался выторговать время, чтобы подготовиться:

– Постой, как я найду такие деньги за полдня?

– Судя по всему, ты еще и не то можешь. Постарайся, только сильно, – и звонок оборвался.

Ян оторвал телефон от уха и обнаружил себя на кухне, вцепившимся в ручку ножа для разделки мяса. Что он желал там, внутри самого себя, – убить или просто защититься? То, что он вдруг перестал контролировать себя, пусть и на несколько минут, напугало Рощина больше, чем требование мужа Марины. Здесь он как раз успокоился. Стало понятным, откуда тот вытащил его общедоступный телефонный номер. Сученыш Озеров все-таки докопался до него. Как ему это удалось, пока что необъяснимо, но это делает ему должное – соперником он оказался опасным. И решение выбить его из игры навсегда оказалось правильным, как до конца продуманный алгоритм кода. Но он успел отправить свои гипотезы, а может, и доказательства возможному пострадавшему. Да вот только не учел гнилую сущность того. И все дело завершится банальной сделкой.

Но…

Рощин крепче сжал ручку ножа, так и не отложенного еще в сторону. Зайцев знает. Знает о нем такое, что будет отравлять теперь каждый час жизни. Он намекнул, что и в смерти Озерова тоже подозревает Яна. И передача каких-то файлов не принесет облегчения. Все они могут быть скопированы тысячу раз и в одно мгновение оказаться в электронной почте полицейского отделения. В глазах Рощина полыхнула яркая вспышка, ослепляя его ярким светом. Когда он смог видеть снова, то уже понимал, кто его следующая жертва. Женя Косых подождет своего часа. Очертания кухонного ножа, правильно легшего в руку, проявлялись все четче.

Он заплатит Зайцеву. Пусть тот радуется своему неожиданному богатству. Вот только это будет недолго. До того, как у него закончатся шальные деньги, он будет лежать на полу, и воздух вместе с кровью, противно булькая, будет вырываться из перерезанного горла. Задолго до того.

Ян приехал к Киевскому причалу в двенадцать сорок. Почти за полтора часа до назначенного отплытия судна. Непривычно жаркое августовское солнце уже нагрело асфальт, и он включился в общую симфонию зноя в мегаполисе. Но ветерок с воды и холодная банка «Фанты» спасали Рощина от перегрева. Ян занял отличную точку для наблюдения – на выступающем балконом портике лестницы, ведущей к пирсам, за каменными бортиками Бережковской набережной, напротив от портовых касс. Теперь все, кто спускался к пирсу или поднимался после прогулки, не могли пройти не замеченными для Яна. Теплоходы подплывали, выплескивая на пристань шумных гостей столицы. В этот момент набережная заполнялась. Людские потоки от реки и к ней смешивались, пока судно не заглатывало очередную партию туристов, заранее согнанных громкими зазывалами, а те, кто уже посмотрел Первопрестольную с водного маршрута, не уходили в сторону площади Европы любоваться на ее похищение в струях фонтана, громко восхищаясь башнями Москва-сити, которые торчали из-за Киевского вокзала, точно картошки фри из пакетика с золотой буквой М. Лестница и пирс снова пустели.

Картина была мирной и привычной для москвича. Ян давно уже считал себя таковым, даже намного более москвичом, чем те, кто спускался в метро каждый будний день или тащился в офис за рулем кредитного «Хендая». Эдаким местным хозяином, кто может приезжать на службу, когда все разъедутся, парковаться под знаком «Стоянка запрещена», не выезжать без уж очень большой надобности за пределы Садового кольца – истинного центра этой страны. Но, даже будучи уверенным в том, что он знает, как разберется с заезжим земляком, Рощин жадно смотрел на каждую фигуру, которая курсировала вдоль Москвы-реки – не притворяется ли она бесцельно слоняющейся, а на самом деле служит в каком-нибудь силовом ведомстве. Распознать на самом деле было почти невозможно. Ян любил компьютер и коды, потому что те прямолинейны, как Терминатор. Для понимания людей у него не было ни времени, ни желания. В мире, где все можно купить, это не требовалось.

Ближе к двум часам показался Николай в желтой рубашке, подходящей для пляжа, но не для мегаполиса. Рощин распознал его по фоткам Марины. Ну и бугай! Может одной рукой голову свернуть.