Антихрист

Без всякого предупреждения на нее накатила волна головокружения и тошноты. Не в силах сдвинуться с места, она схватилась руками за подоконник, повисла на нем, стараясь сохранить вертикальное положение. Только бы не упасть на пол и не потерять сознание… Она наклонилась вперед, за окно, чтобы не запачкать пол, если вырвет, и закрыла глаза.

Прохладный ночной воздух освежил ее, и тошнота улеглась, но она еще некоторое время постояла у окна, дыша соленым морским воздухом. Головокружение прекратилось, и она окончательно проснулась. Присев на краешек кровати, она взглянула на часы. Три часа сорок минут. Она посчитала в уме. В Лондоне одиннадцать сорок. Неудивительно, что сна ни в одном глазу, – почти середина дня.

Интересно, как там Джон?

Сидит в офисе, звонит всем их знакомым, ищет ее? Она так хотела ощутить тепло его рук, услышать его голос. Он говорил, что не имеет отношения к заговору мистера Сароцини и Майлза Ванроу. Она хотела, чтобы он повторил это сейчас. Чтобы он поклялся.

Но она не могла позвонить ему, потому что он с ними заодно. Она вспомнила тот первый ужин в клубе, когда она впервые увидела мистера Сароцини. Даже глупец понял бы, что все это было подстроено. И этот обед в Гилдхолле, где Джон познакомился с мистером Сароцини – или только говорил, что познакомился, – он тоже был подстроен. А она ничего не заподозрила.

А что, если они знают друг друга уже очень давно? Сьюзан подумала о том, как часто Джон приезжал домой поздно или даже уезжал на время по делам. Может быть, в эти дни он принимал участие в их шабаше, или как он там называется?

Опомнившись, она попыталась подойти к вопросу критически. Мог ли Джон и в самом деле уже быть сатанистом, когда они поженились? Тогда почему он никогда не говорил об этом, ни разу не попробовал обратить ее в свою веру? Похоже, все началось с проблем с «Диджитраком». Это было для него последним средством. У него не хватило мужества признаться ей.

Зак Данцигер умер через несколько недель после заключения сделки с мистером Сароцини. Он представлял угрозу для «Диджитрака». Но почему умер Харви Эддисон? Сьюзан не видела связи. Фергюс копал под них и поэтому умер. Она рассказала Джону о том, что узнала от Фергюса, а Джон передал все Сароцини, и мистер Сароцини приказал убить его. Как только мистер Сароцини вложил деньги в «Диджитрак», деньги к ним потекли рекой. Джон говорил, что они забирали с конкурсов почти каждый контракт.

Из книги, которую Сьюзан редактировала, а также из той книги, которую она прочла в самолете, и еще из фильмов она знала, что оккультисты, сатанисты, черные маги – или как они там называются – обладают способностью влиять на людей. Они могут управлять ими, причинять боль и физический вред. Могут парализовать человека, ослепить его и даже убить, просто сфокусировав на нем свои мысли. Просто подумав о нем. Это как с куклой вуду, в которую колдун втыкает иголки. То же самое.

Так Джон один из них или он просто предложил им сделку? Ребенок для жертвоприношения в обмен на их деньги и силы для развития его бизнеса. И никаких лишних вопросов.

И у него не хватило мужества признаться.

Она вспомнила о том сне (галлюцинации? реальности?) в клинике. Мужчина из «Бритиш телеком». Люди в масках. Что, если это происходило на самом деле? Что, если это не было ни сном, ни галлюцинацией? Был ли среди этих людей в масках Джон? Она ведь могла не узнать его.

Фергюс сказал, что Эмиль Сароцини был дьяволом во плоти.

Но сейчас ему должно быть по меньшей мере сто десять лет.

Но если он и вправду дьявол во плоти, то ему может быть столько. Или больше.

Ей в голову пришла еще более дикая мысль. А что, если Арчер Уоррен тоже один из них? Этот их сквош по четвергам – кто докажет, что они на самом деле играли в сквош?

А их остальные друзья? Она никогда не видела ни одного родственника Джона – он сжег все мосты между собой и осколками своей семьи. Что, если все его друзья тоже сатанисты? Он привез ее из Америки, наивную и ничего не подозревающую. Доставил ее своей секте. И вся эта чушь про то, что он не хочет детей, – он просто тянул время, чтобы сохранить ее в неприкосновенности до того момента, когда она должна была сыграть свою роль – роль племенной кобылы.

Господи, Сьюзан, да что ты такое думаешь?

– Сьюза-а-а-а-а-н-н-н-н-н-н-н-н.

Она вздрогнула. Плач звучал так близко, будто Кейси была в ее комнате. Малыш заворочался, будто тоже услышал его. «Ты нужна Кейси, – пытался сказать он. – Поспеши».

Она надела халат, тихо открыла дверь и на цыпочках, как в детстве, прошла мимо спальни родителей и спустилась вниз, в кухню. Там она сняла трубку телефона и набрала номер клиники. После четырех гудков записанный на пленку голос сказал ей, что коммутатор не работает до семи часов утра.

Ее тревога усилилась. Она позвонила в справочную и спросила, есть ли в клинике «Кипарисовые сады» ночной телефон на чрезвычайный случай. Диспетчер сказал, что нет.