Антихрист

Вскоре Ивана уже перевели в общую палату. Его состояние не вызывало у врачей тревоги. Иван выздоравливал необыкновенно быстро. «Удивительно сильный организм», — говорили врачи. «На этом парне все зарастает, как на собаке», — так охарактеризовал Лапшин перспективу выздоровления Ивана, забежав на минутку взглянуть на своего пациента. Когда Лапшин спускался по лестнице, ему навстречу попался Сергей. Лапшин и Малышев были знакомы. Как, вероятно, Лапшину была знакома половина жителей города.

— Здорово, Александр Петрович.

— Здорово, Сергей. Ты к кому?

— К Свиридову. Как он?

— Нормально, никакой опасности нет. Лицо хорошо зашили. Вот только сотрясение сильное, но ничего, полежит, отойдет.

— Петрович, проводи меня к нему, если не очень спешишь.

— Пойдем, — согласился Лапшин.

Иван лежал на кровати и смотрел одним глазом в окно. Кроме него в палате были еще трое: какой-то постоянно кашляющий, худой, как мощи, старик, жирный, лысый мужчина с перебинтованной рукой и мальчик лет двенадцати, смотревший на входящих жалобными глазами.

— Здравствуй, Иван. Как себя чувствуешь? — спросил Сергей, пристально глядя на лицо Ивана.

Иван повернул голову и прошептал, едва шевеля губами:

— Ты знаешь, почти нормально, только разговаривать громко нельзя, чтобы швы не разошлись.

— Кто тебя так? Ты запомнил их лица?

— Одного запомнил.

— Блондин, брюнет?

— Блондин.

— Волосы кудрявые?

— Да.

— Ясно. — Это был Куров. Всех городских рэкетиров и «крутых» ребят Сергей знал наперечет. — Ладно, Иван, с ними мы чуть позже разберемся. Как же они тебя отделали! Ну ничего, Александр Петрович говорит, что скоро ты будешь, как огурец.

— Сергей, за что это они меня так?

— Ты слишком вразумительно говорил о математических моделях, кое-кому это не понравилось, да ты еще имел неосторожность сказать, что будешь работать на меня.

— Ах, вот оно что… — Сергей увидел, что глаз Ивана сверкнул недобрым огнем. — Сергей, — прошептал Иван, — вытащи меня отсюда.

— Зачем?! Ты что, с ума сошел? Лежи давай, выздоравливай.

— А как же наше дело?

— Какое дело?

— Управляющая система для банков.

— Там все уже завяло.

— Почему?

— Потому что никто из моих ребят даже не знает, как к этой работе подступиться. В общем, я поставил на этом деле крест. Выздоравливай, что-нибудь другое найдем.

— Сергей, мы решим эту задачу в срок. Забери меня отсюда.

Лапшин стоял рядом и слушал.

— Нет-нет, тебе надо еще не меньше месяца здесь лежать. И не думай даже выписываться раньше, — сказал Лапшин.

Иван посмотрел на Лапшина. «Это лицо я тогда видел», — подумал он, — Доктор, мне надо завтра же быть дома, обязательно, во что бы то ни стало. Я не согласен здесь оставаться, и ни за что не останусь, — шептал Иван.

Сергей посмотрел на Лапшина:

— Александр Петрович, пойдем поговорим. — Лапшин с Сергеем вышли в коридор. — Александр Петрович, его надо отсюда забрать.

— Сергей, не дури, не надо забирать.

— Александр Петрович, дорогой, я знаю этого парня давно. Если он сказал, что не останется здесь, он здесь лежать не будет, это бесполезно.

«А может, и не будет, — подумал Лапшин, — с этого станется». Сергей, заметив в глазах Лапшина тень сомнения, продолжал шепотом:

— Триста из рук в руки за лечение на дому.

— Ему не лечение, а покой нужен и присмотр, — так же шепотом ответил Лапшин.

— Тогда за присмотр.

Названная сумма равнялась двухмесячной зарплате Лапшина с учетом всех доплат за дежурства. «Ой, втянут меня эти парни в нехорошее дело, — соображал Лапшин, — но сумма-то о-го-го…» Как они нужны были сейчас, эти деньги!

— Ладно, подожди, я посмотрю его медицинскую карту, потом поговорим.

Лапшин ушел. Вернувшись, он сказал:

— Сейчас.

И направился в палату.

— Парень, — шептал он Ивану, пристально глядя в его глаз, — зачем тебе это? Объясни, пожалуйста.

— Александр Петрович, у меня нет времени здесь лежать. Если я здесь останусь, то сдохну от безделья и ожидания. Меня чуть не убили для того, чтобы я не смог помочь Сергею. Но они меня плохо знают, сволочи… Еще не родился человек, который бы заставил меня отступить. Отпусти, пожалуйста, не могу я ждать.

Риикрой едва сдерживал свой восторг. «Полечу, обрадую хозяина!» — подумал он и вылетел прямо через перекрытие.

«Да, характер у этого парня несгибаемый. Что ж, тут нет ничего удивительного. Иначе бы он не стал Предвестником», — подумал Аллеин.

— Но ты же все равно недели две-три, при любых обстоятельствах, ходить не сможешь, у тебя голова будет кружиться.

— А мне и не надо ходить. Я буду лежать дома и заниматься тем, чем я должен заниматься.

— Да ты соображать-то не сможешь, тебе сейчас надо спать двадцать часов в сутки, а лучше тридцать.

— Доктор, отпустите меня.

— Да не могу я тебя отпустить, не имею права, — шептал Лапшин, думая про себя: «А, ладно, раз ему так надо… В общем, если нельзя, но очень хочется — то можно». — Лежи, сейчас друга твоего позову, — сказал Лапшин и пошел к Сергею.

— Сергей, у тебя есть только один способ его забрать — выкрасть.

— Когда это лучше сделать?