Антихрист

— Я буду предельно конкретен в своих вопросах. Если отвечать на них сочтете для себя невозможным, я, конечно же, не буду настаивать. Но я должен спросить у вас то, что я сейчас спрошу.

— Я вас внимательно слушаю, — сказал Иван и тут же подумал: «Сейчас будет расспрашивать о встрече с Сатаной».

— Вы уходили в горы, чтобы встретиться с Сатаной?

— Да.

— И вы встретились там с ним?

— Да. Как вы догадались об этом?

— Это было несложно. Дело в том, что я один из очень немногих верующих христиан, который не сомневается в приближении Конца света. И более того, я считаю, что это должно произойти в ближайшее время, потому что я вижу приметы приближения этого дня, слишком явные и многочисленные, чтобы сомневаться. Так вот. Я просил Бога, чтобы он не оставил меня в полном неведении, чтобы подготовить себя и подготовить других к этому дню. Я был нескромен и настойчив в своих молитвах. И перед твоим приходом я просил Бога об этом. Я просил его послать знамение. И он послал тебя.

— Но почему? Почему же вы так в этом уверены? Ведь это — величайшая тайна. И участь христиан заключается и в том, чтобы всегда быть готовыми к концу, к уничтожению мира. Не так ли?

Отец Петр как бы не слышал вопроса Ивана.

— Сергей мне много рассказал о тебе такого, что подтвердило мою догадку… И что за странная молния сверкнула во время крещения? По своему характеру и темпераменту я очень спокойный и уравновешенный человек, у меня никогда не было галлюцинаций. Это было?

— Да, действительно, это было, — кивнул головой Иван.

— Не ты ли создал Систему, доказывающую бытие Бога? Не ты ли формально обосновал внутренние мотивы божественного существования?

— Я только собираюсь сделать это.

— Вот что, Иван, я думаю, что ты — Антихрист.

Священник опустил голову и замолчал. Иван тоже молчал.

— И все же, почему вы так думаете?

— Потому что время прихода его наступило. Скажу откровенно: я всегда, всю свою жизнь старался быть вместе со своими прихожанами… — Священник сделал длинную паузу и продолжил: — Я вглядывался в их лица, стараясь найти в них ответ на свой вопрос: сколько это может продолжаться?

— Что вы имеете в виду? — спросил Иван.

— Падение. Падение в бездну неверия. В церковь ходит от силы каждый сотый. И посмотрите, кто ходит в наши храмы, кто молится в них и о чем. Боже мой! В лучшем случае, люди приходят сюда компенсировать недостаток жизненной силы — и только. Они только молят, молят и молят Его… И все! Да, да — и пусть молят. Но где же, где те, на которых всегда и держалась церковь? Где истинная вера, вера созидательная, не фанатично-ограниченная, а истинно христианская, способная и мертвого воскресить? Когда ее нет среди людей, остаются традиции либо, что еще хуже, — до идиотизма фанатизм, который питает отнюдь не вера, а дьявольская самоуверенность. И я все это видел!

— По-моему, всему, о чем вы говорили, можно найти простое объяснение. Бог стал не нужен людям. Точнее, тот Бог, христианский. Только и всего. Но это не значит, что Его нет. Ваша религия, наверное, устарела.

— Воистину — это слова Антихриста! А я думаю по-иному. За две тысячи лет произошла подмена. Страшная подмена. Подмена смысла существования человека и подмена образа Бога. Мы, христиане, подменили истинный образ Бога живого на иной: благолепный, соответствующий нашим представлениям о нем. Но этот бог — это не Бог. И поэтому христианство как религия исчерпало себя, перерождаясь постепенно в социально-этическую концепцию. Оно медленно умирает, обескровленное тысячелетними внутренними распрями. Это огромный организм, и он умирает медленно. И смерть эту предрек Господь. И Бог уже изготовил меч, которым добьет умирающего. Это ты, Иван.

— Вопросы, о которых вы говорите, интересовали меня только в детстве, поэтому не берусь судить об истинности религией христианской веры… По-моему, дело совершенно не в этом, а в том, есть ли среди исповедующих ту или иную религию люди избранные. Если они есть — религия живет, если нет — превращается в традицию и умирает. Священник весь внутренне напрягся.

— Кем избранные?

— Богом.

— И ты — не из них ли?

— Нет, я сам по себе.

— Ты веришь в Христа, в его воскресение?

— Этот вопрос — для меня не вопрос. Хотя… это можно проверить, если это так интересно.

— Ты собираешься довести начатое тобой дело до конца?

— Да.

— А… вот так… — Священник невольно сделал паузу, потому что во рту у него пересохло. — Раз человечество тебя породило, значит, оно обречено. Не человек, убивающий человека на алтаре храма, а человек, срывающий покров тайны с Божественного промысла и уничтожающий этим веру в Бога и любовь к Нему, убивает Бога. Это уже конец. Все, — отец Петр махнул рукой. — Я сказал вам все, что хотел.

Иван спокойно и внимательно смотрел на священника, лицо его не отражало никакого внутреннего интереса, видимо, слова священника не затронули его.