Антихрист и Русский царь

…В самолёте Юродивый ещё и ещё раз прогонял в памяти минуты расставания. Жаль, ему не удалось хоть таким образом вернуться в свою семью. Пусть английским капитаном, всё равно, лишь бы быть с женой и сыном. Не получилось! Да, он мог попытаться соблазнить свою жену, трансформировавшись во внешность брутального красавца. Но тем самым он сам у себя провоцировал ревность к жене. Ведь даже в Джеке Фарреле боролись два чувства: первое — на поверхности — желание снова обладать своей женой любой ценой, второе — ревность адвоката Соболева к «английскому капитану Фаррелу». Когда Алёна дала Фаррелу отворот, всё поменялось, пришли разочарование и грусть, но в глубине души стало тепло, Юродивый понял, что жена не смогла его забыть. Что теперь оставалось? Запретить себе думать о семье он уже не мог. Перед глазами постоянно возникал образ сына, которого хотелось назвать «сынок» и услышать в ответ не менее желанное «папа». Конечно, он мог явиться к сыну таким, какой он есть, — «дядей Юрой», и ему будет позволено играть с сыном, но о жене точно можно забыть навсегда. Истории в стиле «Красавица и Чудовище» заканчиваются счастливо только в сказке. Ему обратное превращение в принца заказано.

Самолёт приземлился в Салониках. Старец Иоаникий, весь полёт читавший молитвы и заснувший пред самой посадкой, проснулся и в растерянности искал знакомые очертания своего скита. Остальные монахи спешили покинуть самолёт и поскорее ступить на православную греческую землю. Встречающий их микроавтобус с чудаковатым греком быстро домчался до Уранополиса, где их ждал небольшой катер, который доставил гостей на причал Свято-Пантелеймонова монастыря. На причале их встречал встревоженный настоятель и братия, которые рассказали гостям, что сегодня с другой стороны полуострова на территорию Иверской обители высадились турецкие войска и в монастыре была слышна оружейная стрельба.

— Мы уж хотели послать в грузинский монастырь своих братьев, но побоялись за их жизнь, — перекрестился седобородый настоятель, — решили вас дождаться.

— И правильно сделали, — одобрил отец Иоаникий, представляя пантелеймоновским монахам Юродивого. — В монастырь пойдёт брат Юрий, ему нужно только дать кого-нибудь в проводники.

После сытного обеда, получив благословение старца Иоаникия и отца настоятеля, Юродивый вместе с пожилым, но крепким монахом Евпатием отправились к Иверскому монастырю, практически напротив русской обители. Дорога напрямик была сложна и опасна, поскольку проложена по склонам гор в виде небольших тропок по самому краю пропасти. Она петляла, то устремляясь вверх, то по противоположным отвесным спускам, где можно было продвигаться ползком. Юродивый быстро понял, почему ему в провожатые предоставили этого монаха, когда увидел в его рюкзаке альпинистское снаряжение. Его ловкие движения выдавали бывшего альпиниста. В нескольких самых опасных местах он ставил московского брата в связку и полз первым, подстраховывая Юродивого на подъёме. Одолев отвесный перевал, брат Евпатий помолился с благодарностью Богу и сложил свои верёвки и карабины в тайник, устроенный в дупле дерева.

— Всё, дальше дорога будет лёгкая, всё время под гору, — радостно сообщил монах.

И правда, оставшуюся часть пути они преодолели быстро и без усилий. Ещё засветло добрались до Иверской обители. Юродивый направил бинокль на караул турецких военных. У пристани стояли несколько военных катеров, в нескольких сотнях метров на рейде — военный турецкий корабль.

— Дальше я сам, жди меня до утра, если не приду, уходи назад один, — проинструктировал он своего проводника.

— Я буду ждать, — спокойно ответил монах, перекрестив уходящего брата.

Спускаясь в направлении монастырских стен, Юродивый ещё не имел чёткого плана действий. Он знал только, что икона Иверской Богоматери не должна попасть в руки мусульман. У самого монастыря он стал невидимкой и спокойно прошёл мимо турецкой стражи к главному входу в обитель. Уже у входа увидел с левой стороны небольшую привратную церковь. Недолго думая «вошёл» в каменную кладку и «поплыл» по ней наверх, к месту хранения иконы. Там царил полумрак. Света от небольшого окна не хватало, светильники и подсвечники пустовали. Иконы не было. Осталось только место, где могла находиться святыня православия.

Не зная, как быть дальше, невидимка выглянул во двор монастыря, в середине которого стоял большой красивый собор Успения Пресвятой Богородицы. У входа толпились турецкие военные, укладывающие в деревянные ящики иконы и дорогую церковную утварь. Среди них выделялся турецкий офицер и какой-то гражданский. Уже стемнело, и Юродивый не мог разглядеть его лицо, зато узнал голос. Это был секретарь Антихриста Владилен Мерзавой, тот самый магистр сатанистов, который в далёком 1999 году на деревенском кладбище чуть не принёс в жертву мать его сына. Теперь этот слуга Сатаны оскверняет святыни православия.