— Сегодня много человеческих рож лишатся бровей и волос, когда будут умываться нашим огоньком, — рассмеялся Изувиль, видя, как ветерок не в силах потушить огонь Преисподней, а только лишь его раздувает.
Юродивый не мог справиться. В отчаянии он попытался быстро трансформироваться в молекулы воды, залить адское пламя, но падший ангел разгадал его намерение и выскочил с огнём из пещерки наружу. Выйдя в придел Ангела, Изувиль, к своему ужасу, увидел, как огненный факел погас, словно его опустили в бочку с водой. Даже зашипел.
Стоящий в приделе в ожидании, армянский Патриарх посмотрел вверх, словно выискивал прореху в крыше, через которую могла пролиться влага, и перекрестился. Рядом коптский священник замер, как статуя, не понимая, что делать дальше, ведь он своими глазами видел, как Патриарх вынес огонь, который моментально потух. Изувиль нырнул в пещеру и снова воспламенил пачку свечей, но на выходе свечи снова погасли. Между тем в кувуклию стали заглядывать священники, недоумевая о причинах задержки.
— Почему гаснет огонь? — весь бледный от волнения, поинтересовался копт.
— Потому что толпа съела весь кислород, — уверенно произнёс Изувиль, с угрозой посмотрев на армянского Патриарха, который сокрушённо качал головой, понимая, что причина совершенно в другом.
— Так давайте зажжём несколько пачек сразу и быстрей выбежим к людям, — предложил копт. — Чтобы огонь разошёлся по церкви.
Он нырнул в пещерку, но не обнаружил Благодатного огня.
— Благодатного огня нет, — вскрикнул он, показавшись обратно.
— А ты что думал, он будет по сто раз сходить на землю? — иронизировал Изувиль, но понял, что не в силах противостоять Богу.
Это его рука вмешалась, не допустив подмену Благодатного огня. Юродивый, также понимая, что произошло, возликовал и своим энергетическим всплеском выдал себя.
— Напрасно радуешься, — выкрикнул Изувиль Оборотню. — Не ты мне помешал, но к сыну опоздал именно ты. Теперь его уже не вырвать из лап смерти, и ты ещё не раз пожалеешь, оплакивая его потерю.
Коптский священник и Армянский Патриарх в испуге перекрестились, не понимая, с кем говорит их брат по вере, и думая, что у него от переживаний случилось помешательство. Но истинный шок они испытали мгновение спустя, когда «патриарх» неожиданно исчез из вида, а его одеяние, лишённое опоры тела, опало на мозаичный пол кувуклии, подобно брошенной тряпке.
— Это был бес или сам Дьявол, — испуганно ворочая глазами, крестился коптский священник. — Ты видел, он вселился в тело Патриарха?
— Иди скажи людям, что Благодатный огонь не сошёл, — перебил его армянин, который в мыслях уже благодарил Господа и испрашивал у него прощения за свою слабость.
— Иди ты, армянин, — не соглашался копт, — нас и арабов и так не любят. А тут ещё и дурная весть!
Так они и стояли, глядя друг на друга и не решаясь выйти к начинающей волноваться толпе. Наконец в кувуклию один за другим стали заходить представители разных церквей, требуя отчёта о происходящем. Они показывали на вход в пещерку и спрашивали, почему Патриарх Иерусалимский до сих пор не вышел. Свидетели проявления нечистой силы молчали, словно глухонемые, да и что могли сказать армянин и копт, чтобы не навлечь на себя гнев толпы. Что Патриарх Иерусалимский вовсе не патриарх, а нечистая сила, которая испарилась в воздухе, оставив одежду? Или что его здесь не было вовсе? Но тысячи свидетелей — весь храм — наблюдали его вхождение в кувуклию. И ровно столько же — что он оттуда не выходил. Оставалось только молчать. Поняв, что Благодатного огня нет, монахи вышли и огласили горестную весть всему православному миру. В храме раздался вздох разочарования, похожий на всхлип ребёнка, лишившегося родителя.
Когда Изувиль прилетел в Лондон, Антихрист принял информацию о провале с Благодатным огнём философски. Принц считал, что это обстоятельство не затмит основного действия и останется в памяти каких-нибудь жалких сотен тысяч ортодоксов. Вся христианская Европа и Америка уже подготовлены к тому, что принц — Мессия, Сын Божий, Царь и Бог. Большинство уже не вдавалось в нюансы религиозных учений, тем более что «Новый порядок» уже давно наводнил мир новыми библейскими «откровениями», вариантами иного прочтения традиционных учений о Христе, навязав людям мысли о Его обыденности. Дескать, ничто человеческое Ему не чуждо. В том числе сожительство с Марией Магдалиной, пьянство и драки. Одним словом, Фонд постарался извратить святой для истинного верующего образ Иисуса. Даже принятие смерти за грехи человеческие преподносилось как некая гордыня религиозного фанатика. Его сравнивали с Джордано Бруно, создавали комиксы и онлайн-игры в Интернете. Миру уже навязали треш-моду «приколов» над Христом, и люди, захваченные дьявольским соблазном, заново «прибивали» Иисуса к кресту на Голгофе.