Антихрист и Русский царь

– Там страшный дядя! – донеслось до Юродивого из номера, в котором скрылся испуганный сорванец.

Мужчина непроизвольно оглянулся на себя в зеркало рядом с его креслом. На него смотрела отвратительная физиономия опустившегося пожилого мужчины, городского сумасшедшего. От недавнего посещения парикмахерской не осталось и следа. Его внешность явно диссонировала с ковровыми дорожками и хрустальными люстрами. Немудрено, что он напугал мальчика.

– Может, это убийца, – донёсся шёпот сквозь приоткрывшуюся дверь в номере, оттуда выглянула женщина. Мать Алёны – Наталья Андреевна!

Чтобы окончательно не перепугать женщину, Юродивый вскочил с кресла и схватился за инвентарь уборщика.

– Нет, это обслуга, – раздался успокоенный голос тёщи, затем в коридоре показалась её дочь.

Сердце уборщика застучало в груди с такой силой, что казалось, его звук разносится по всему этажу. Юродивый, боясь поднять глаза, усиленно работал шваброй, понемногу приближаясь к осторожной семейке, которая двинулась ему навстречу по коридору. Алёна крепко держала мальчика за руку, не сводя с неприятной личности пронзительного взгляда. Пройдя мимо него, они быстро завернули за угол и стали торопливо спускаться по лестнице, не дожидаясь лифта. Идти за ними не было смысла. Мужчина неожиданно вспомнил о ребёнке. Её сын? Или ребёнок знакомых? Сколько ему лет? Около семи? Он отгонял пробивающиеся в сознание ростки мыслей, что это, возможно, его ребенок. Его сын! Даже в пот бросило. Он машинально вытер со лба испарину, повернувшись к зеркалу. Такая физиономия лишь в плохом сне ребёнку привидеться может, а тут наяву. Немудрено, что мальчишка испугался. Мужчина вспомнил лицо любимой женщины. Отвращение и тревога. Так обычно смотрят на заразившегося кожной болезнью.