Антикиллер-2

– Если и у Сергея шарик, тогда есть смысл, – томно сказала Виолетта, внимательно рассматривая Кривулину корягу. – Иначе тебя сразу отгадаем.

– Надо вшивать, – криво усмехнулся массажист. Чувствовалось, что он еще не в своей тарелке. – Хочешь, прямо сейчас, а?

– Правильно, прямо сейчас, – злорадно поддакнул Алекс.

Каратист засмеялся:

– Хватит нам одного инвалида.

В комнату вернулись Светка и Зойка. У них были фигурно выбриты лобки, но на фоне Виолетты обе имели довольно жалкий вид. У Зойки на бедре краснел широкий шрам от сведенной татуировки.

– Во что играем? – с преувеличенной веселостью спросила Светка. Она хорошо знала, что, когда дело доходит до главного, многие отличия стираются.

– Минет-угадайка! – объявил Кривуля. – В банке по сто тысяч.

– Это нечестно! – заявила Зойка. – Нас ты уже знаешь, а ее нет. Потому ее сразу и отгадаешь!

– Сергей никого не знает, – ответил Кривуля. – И потом – как я вас знаю? Взяла по-другому – поди, разберись!

Для таких целей у них была припасена специальная простыня с двумя круглыми дырочками. Для страховки атлету и массажисту завязали глаза, потом они натянули перед собой простыню, выставив в отверстия внушительного вида отростки. Алекс следил за тем, чтобы все шло по правилам.

Девочки находились по другую сторону простыни и прикладывались к каждому органу ровно на одну минуту. Делали они это буднично и без каких-либо эмоций, словно наклонялись к фонтанчикам с питьевой водой на вокзале. Алекс контролировал время.

– Света! – сказал Каратист на Зойку.

– Зойка! – сказал он на Свету.

– Виолетта! – еще до истечения минуты определил он.

Кривуля тоже перепутал Светку с Зойкой, но безошибочно узнал Виолетту.

– Она совсем по-другому делает, – сообщили соревнующиеся свои впечатления Алексу. – Ни с кем спутать нельзя!

– Что она такого особенного делает! – в сердцах переглянулись проигравшие. Победительница скромно улыбалась своей особенной томной улыбкой. Судья протянул ей два стольника, но Виолетта покачала головой.

– Это девочкам.

Благородство и щедрость несколько смягчили сердца побежденных, и они изъявили желание продолжить состязание. Теперь девочки, наклонясь, пятились к испытательным приборам и, в минимальной степени помогая себе руками, насаживались на них. Контакт тоже продолжался ровно минуту. И снова победительницей вышла Виолетта, хотя на этот раз результат оказался не столь наглядным – узнал ее, а может, угадал, только Сергей. Приз вновь был пожертвован проигравшим.

Закончили «ромашкой». Девочки стали вокруг журнального столика, упершись в него руками, а Кривуля и Каратист пошли по кругу, пропорционально своим симпатиям уделяя внимание каждой из дам. Расстроенный Алекс, проклиная старшего товарища, наблюдал за происходящим из глубокого кресла. Симпатии явно сосредотачивались на победительнице предыдущих конкурсов, и закончили свое путешествие оба именно на – ней.

Виолетта первой отправилась в душ, подавая пример товаркам, которые тоже двинулись следом.

– Для «ромашки» баб мало, – сообщил Кривуля. – Со мной на зоне мужик чалился, он Братскую ГЭС строил. Там, говорил, их штук по пятнадцать ставили.

– Можно и здесь поставить, – равнодушно сказал Сергей...

– А в «девятку» там так играли, – когда массажист начинал свои рассказы, сбить его с мысли было невозможно. – Девять баб в круг, каждый участник кладет деньги в пивную кружку, а кружку ставят девятой на спину. И поехали – по три качка каждой, кто на девятой кончил – забрал приз себе.

– А бабам отстегивали что-нибудь? – поинтересовался Алекс.

Кривуля задумался. Он любил точность.

– Не говорил. Но я думаю – вряд ли.

– Ты лучше скажи, как тебе Виолетта? – перебил Кривулю Сергей.

– Класс! – тот закрыл глаза. – Даже потраченных бабок не жалко! Хотя... Он улыбнулся пришедшей мысли.

– Мы их у этих мартышек отберем! Раз они их не выиграли, а за просто так получили, это будет справедливо! Кстати, если в тюрьму попадете, на «просто так» в карты не играйте!

– Почему? – удивился Сергей. – А если бабок нет?

– Да потому, что это подлянка! – азартно объяснил массажист. – Новичка зовут в карты играть, он так и говорит: мол, денег нет, сигарет нет, чая нет, харчей нет... Ничего, короче, нет! А его успокаивают: тогда сыграем на просто так. Лады? Лады! Откуда ему, бедолаге, знать, что это на жопу игра! Это он потом узнает, когда проиграет да отпетушат его всем кагалом...

– Подожди, – встревожился спортсмен. – А как тогда говорить надо? На что играем?

– Так и говорить: ни на что. Ясно и понятно.

– Нет, – Сергей покачал головой. – Если там так к словам прикалываются, то все равно правым не окажешься. Что захотят, то и сделают.

– Не скажи, – возразил Кривуля. – Есть закон. Есть Смотрящий. Правда... Он поскучнел:

– И там закон нарушают. Беспредела сейчас много. По закону вообще петушить нельзя. Кроме как за дело. Если насильник попадется, особенно который детей... Того проткнут по всем правилам. А так – нельзя. Потому что каждый обиженный – это помощник ментам. Люди от него отвернулись, он к ним не идет, начинает стучать, в оперчасть бегать... Кривуля тяжело вздохнул: