Антикиллер-2

– Давайте оставим демагогию, – построжал Нырков. – Поступила непроверенная оперативная информация. Разве в таких случаях проводят широкомасштабные мероприятия? Вначале надо все проверить...

– Конечно, – согласился командир СОБРа. – Пока не подорвут мои казармы, можно и подождать. Только если бы прошла информация, что заброшена группа для убийства губернатора или кого-то там еще, то все стали бы на уши, без каких-то дополнительных проверок!

– Если у вас есть конкретные предложения, то напишите рапорт! – оборвал Жук Литвинова. – И попрошу всех держать полученную информацию в тайне. Чтобы не вызывать паники!

Так на нервной ноте закончилось это оперативное совещание.

* * *

Несколькими часами позже в маленьком ресторанчике на Тиходонском ипподроме состоялось совещание руководителей преступных группировок города. В соответствии с терминологией новейшего времени оно именовалось не «сходкой», не «стрелкой», не каким-либо другим скомпрометировавшим себя словечком, а нейтральным и вполне благопристойным обозначением «стол». Стол действительно присутствовал – длинный, накрытый хрустящей скатертью и уставленный изысканными закусками. За ним восседали двадцать пять человек, имеющих большее или меньшее влияние в криминальном мире. Это был большой «стол», потому что обычно для решения всех возникающих вопросов собираются восемь-десять авторитетов, представляющих наиболее мощные кланы.

В отличие от организованной преступности за рубежом: жестко структурированных, с непоколебимой иерархией азиатских триад, строго соблюдающей вековые обычаи и традиции сицилийской мафии, более гибкой, допускающей обход древних окостеневших догм ее американской ветви «Коза Ностры»,

– российский криминальный мир в силу, наверное, национального разгильдяйства и врожденной дезорганизованности не смог выстроить четкую пирамиду с выраженной управленческой вертикалью.

Только далекие от жизненных реалий детективисты придумывают главного злодея, сидящего на самом верху и дергающего за ниточки, протянутые во все города, рабочие поселки, деревни и хутора. Это не значит, что такого злодея нет вообще, напротив – их множество, хотя маскировка, достигнутое положение, материальные и иные возможности исключают прямое называние их злодеями, но каждый из них возглавляет какую-то свою пирамиду, а рядом располагается другая, чуть пониже или повыше, а за ней еще одна, и еще, и еще...

В криминальном мире Тиходонска не было единого хозяина, хотя несколько лет назад Иван Павлович Воронцов, известный в своей теневой жизни под кличкой Шаман, и предпринимал попытки им стать. Но изменить исторически обусловленные закономерности ему не удалось, вместо этого наступила скоропостижная и довольно странная смерть. По мнению компетентных тиходонцев, если бы не такая скоропостижность, то кончина Шамана была бы обычной для слишком прожорливых типов, живот которых лопается то ли от чрезмерного аппетита, то ли от автоматной очереди в упор.

Сейчас за столом ипподромного ресторана сидели официальный глава воровской общины Крест, руководители подведомственных ему кодланов Север, Хромой, Лакировщик, Серый, Крот, Зевака, Никель, главарь нахичеванских Карпет, авторитеты «новой волны»: Итальянец с протезом вместо оторванной взрывом гранаты ноги, предводитель речпортовской группировки Валет, укрепившийся в последнее время Акоп Чебанян, единственный в интернациональном сообществе азербайджанец – руководитель азербайджанского землячества Гуссейн Гуссейнов, занявший место эффектно расстрелянного недавно Тахира, кореец Костя Ким, имеющий за собой до трехсот «солдат»...

У каждого из них была своя территория, свой подданные, свой бизнес и свои интересы, а все вместе они делали погоду в теневом, да и в официальном мире Тиходонска. Обычно они сами и собирались на свои «столы», но сейчас здесь присутствовали и непредсказуемый Паша Биток, и представители молодых, злых и голодных: Угол, Питон, Коляша, Шакал, и другие отмороженные и борзые ребята, с которыми в обычных условиях не очень-то и считались.

Посторонний в ресторан попасть не мог, прилегающие трибуны и служебные помещения были пустыми, только прогуливались «пехотинцы» охраны, которые по традиции еще давних воровских сходок не должны были иметь при себе оружия. Вдали, на той стороне огромного, начинающего зеленеть скакового поля, несколько конюхов выгуливали нервных, застоявшихся за зиму лошадей.

– Братья бродяги, – произнес традиционное зоновское обращение высокий, костистый, похожий на Мефистофеля Крест. Сейчас он был не в костюме с галстуком, а в черной водолазке и широких зеленых штанах. В этой одежде вор чувствовал себя значительно удобней.

– Собрались мы здесь потому, что дальше джафаровский беспредел терпеть невозможно...