Антиквар. Бестужев. Бешеная. Мамонты. Сибирская жуть. На то и волки

Вот так человек и зарабатывает старательно себе копеечку – вечный и надежный курьер, которого, очень возможно, в соседнем городе (а то и в другом районе Шантарска) знают уже под совершенно другим рабочим псевдонимом. Аккуратно доставит все, что ни поручат, примет причитающиеся поставщику бабки со своей всегдашней десятипроцентной надбавкой – и растворится в воздухе. Можно только гадать, где у него дом родной, можно лишь предполагать, что Рома не только с антиквариатом связан и главные деньги, очень возможно, зашибает на чем-нибудь другом – но гадать, предполагать и прикидывать совершенно ни к чему. Главное, Рома существует, пользуется хорошей репутацией и обходится не так уж дорого – вот и все…

Вооружившись ножницами и острейшим австрийским спецназовским кинжалом «Глок», Смолин методично принялся за работу. Он резал, распарывал, привычно кромсал прозрачный скотч, упаковочную пленку в пупырышках, плотную бумагу и шпагат. Вскоре покоившийся в тряпках и скомканных пластиковых пакетах, продолговатый сверток распался на пять поменьше, неодинаковой длины и неодинакового веса, плосковатых, характерной формы. Так их пока и оставив, Смолин принялся за второй сверток, гораздо тяжелее и компактнее. Довольно быстро и его расчленил на пять поменьше. Распорол скотч на всех десяти так, что оставалось только развернуть. Закурил и уселся в кресло, ощущая легкий азарт, схожий, надо полагать, с оживлением картежника (сам Смолин ни в какие азартные игры не играл отроду, а потому и не знал доподлинно, что это за ощущение – мог лишь теоретически предполагать).

Всегда это было чем-то вроде лотереи – потому что никогда неизвестно заранее, что именно окажется в посылке, одно ясно: в проигрыше он не будет…

С питерским контактом ему, следует признаться, повезло. Классический интеллигент по всем внешним признакам, этот субъект вот уже два года проявлял достойную уважения деловую сноровку, ничуть не сочетавшуюся с обычной расейской безалаберностью помянутой прослойки. Протирая штаны в одном из серьезнейших питерских музеев с гигантскими до сих пор (и сквернейше учтенными до сих пор) фондами, обладатель ничтожной должности (хотя и снабженной уважительным для простого народа длинным титулом) свой маленький бизнес вершил методично и размеренно. Уникумы он обходил десятой дорогой – зато полегонечку, по две единицы в месяц (не больше и не меньше, вот уж два года подряд), деликатно выражаясь, выносил без спроса из своего ученого заведения вещички старые, но, в принципе, рядовые. За каждую аккуратно получал от Смолина штуку баксов – и эта система его вполне устраивала, умный все же был мужичок – и не зарывался, и не пытался вести дела самостоятельно, дабы урвать поболее. Обеспечил себе стабильный доход. И если, не дай бог, не запорется по глупой случайности, долгонько будет продолжаться такая вот негоция…

Аккуратно притушив окурок в простецкой стеклянной пепельнице, и рядом с окружающим антиквариатом не лежавшей, Смолин сначала развернул холодняк.

Две обычных, ничем не примечательных германских «парадки» с блюхеровскими эфесами: одна с эфесом побогаче, украшенным львиной головой, с женской головкой на щитике, другая попроще, с эфесом совсем простым, на щитике – накладная граната из белого металла. Смолин и не пытался определить с ходу, чьи они конкретно – учитывая несказанное разнообразие германских клинков, стоило подождать знатока, то бишь Фельдмаршала.

Японский армейский меч, классический сингунто образца тридцать четвертого года: ножны металлические защитной окраски, с одной обоймицей, клинок из стального проката с довольно-таки паршивой имитацией «булатного» узора посредством кислоты… Словом, стандарт, конвейерное производство, но тем не менее подлинник, без малейших утрат, а значит, своего покупателя найдет… Смолин посидел, задумчиво созерцая блестящее лезвие. Теоретически у всякого, вплотную занятого японскими мечами, был шанс натолкнуться на уникум. Долбаные самураи во вторую мировую, случалось, отправлялись на фронт с фамильными клинками века порой шестнадцатого. Оформление уставное – рукоять, цуба, ножны, оплетка и все прочее – а вот самому клинку лет триста—четыреста. В сорок пятом, расколошматив квантунцев, наши забрали изрядное количество мечей, большей частью прихваченных домой в качестве сувениров, – так что есть теоретическая возможность на такой раритет однажды наткнуться. Но вот практика, увы… Сомнительно.

Меч син-гунто

Солдатская драгунская шашка без ножен, образца восемьсот восемьдесят первого – снова стандартная, но опять-таки в идеале… Сгодится в хозяйстве.

Шпага без ножен, достаточно странноватая: вроде бы русская, царских времен, чиновничья, щиток справа откидной, характернейший эфес… вот только клинок настораживает: корона ничуть не похожа на русскую императорскую, вензель какой-то странный, определенно латинскими буквами, ни с одним из самодержцев (а также самодержиц) что-то не сочетается…

Драгунская шашка