Читаем Антиквар. Бестужев. Бешеная. Мамонты. Сибирская жуть. На то и волки полностью

Антиквар. Бестужев. Бешеная. Мамонты. Сибирская жуть. На то и волки

– Ну? – спросил Данил. – Мне что, повторять затрепанные штампы из всех шпионских романов подряд? Я в вас чую профессионала. Именно потому не расположен терять время. Нет у меня возможности разрабатывать вас по науке, завлекать в словесные лабиринты, логические ловушки подсовывать… Вы самим своим существованием даете мне ниточку. Я по ней пойду и без вас. Эти дураки, которых вы опекали, сейчас с перепугу наделают кучу глупостей… Останется только отслеживать. Мои ребята, повторяю, ничуть не озабочены будущим вашим появлением по ночам в виде тени отца Гамлета… Видите ли это мой город. А вы здесь – гастролер, что бы у вас там ни маячило за спиной. Есть два фундамента – идея и деньги. Идеи у вас я что-то не просматриваю, а деньги утопленнику без надобности. Коли уж впутались в наши игры, законы знаете, – он хлопнул себя ладонью по колену. – Это все. Больше я длинных речей закатывать не буду. Дальше у нас пойдет так – короткие вопросы и короткие ответы. Я кончил. Дикси. Хау.

Закурил и спокойно ждал.

– Боюсь, я тоже прибегну к шаблонам, – сказал пленник (капелек пота на лбу у него заметно прибавилось). – Вы за это поплатитесь. И довольно быстро.

Данил пожал плечами, встал и вышел не спеша. Заглянул в кабину, покопался в бардачке. Отыскал короткие пассатижи с затянутыми в красную пластмассу ручками, подал Кондрату и показал указательный палец.

Оба, Кондрат и Японец, торопливо направились в домик. Данил сказал:

– Васенька, прогуляйся назад к магистрали, посмотри, тихо ли…

Вася сговорчиво кивнул и, ускоряя шаг, почесал по заросшей высокой полынью дороге…

Данил вернулся в дом. Указательный палец у пленника был на совесть замотан бинтом, скорее красным, чем белым.

– Ну? – спросил Данил, усаживаясь, закуривая, но сигарету собеседнику уже не предлагая. – Ведь подохнешь… Между прочим, мы этот идиллический домок неделю назад прибрали к рукам, так что нас тут искать не станут…

Брехня, конечно. Могут нагрянуть и сюда. Вася, конечно, поставит сейчас шумовую гранатку с натяжкой поперек дороги, у них будет время приготовиться, а из-за этих стен обороняющихся можно выковырять разве что гранатометами РПГ, каких даже «махновцы» с собой не возят. Подмога, если что, примчится быстро, но ему-то нужна информация, а не победа в очередной перестрелке…

– Ну ладно, – он встал, расчетливо медленно повернулся к двери. – Два яйца минус одно яйцо…

– Стойте… Я офицер ФКГЗ. Удостоверение подлинное.

– Ну, и что мне с того? – спросил Данил, не садясь. – Если вы честный сыскарь – так мы-то злобные гангстеры… Тут у вас и вовсе ни единого шанса. А вот если вы параллельно еще и криминалом промышляете – глядишь, и найдется кое-что для торга…

– Где гарантии?

– Боже, какие пошлости… – покривился Данил. – Ну, напишу я вам сейчас гарантии на гербовой бумаге с водяными знаками – много они помогут? – Он положил на стул диктофон и нажал клавишу. – Вот ваша гарантия. Есть такая профессия – свидетель. Мне не вы нужны, а кое-кто покруче.

Кажется, он удивился всерьез:

– Вы что, намерены…

– Мы честные коммерсанты, – сказал Данил. – А в том, что приходится вербовать свидетелей такими методами, не особенно и виноваты. Не мы же первыми начали… Короче, будете свидетелем.

– А потом – такое же озерцо?.. Утопите?

– Зато появляется шанс, – сказал Данил. – С языком на запоре нет ни одного. Нынешние ваши царапины еще удастся как-то объяснить городу и миру, а вот кусок резаного мяса я и впрямь не рискну предъявлять Фемиде, придется кончать… Имя у вас настоящее?

– Да.

– Липатов Юрий Павлович… Где допрежь коптили небо?

– Закавказский военный округ. Особый отдел. Потом – частное сыскное. Комитет.

– Логун тоже под своим именем?

– Да.

– И тоже приписан к вашей столичной конторе?

– Да.

– На вокзале двоих мочили из вашей пушки?

– Нет, это Логун…

– Но петардочку-то вы рванули?

– Я.

– А кто положил журналистку?