Антиквары

Бугаев уселся в удобное кресло и окинул кабинет быстрым взглядом. Кабинет был совсем крошечным, в несколько раз меньше приемной. Взгляд Семена не ускользнул от внимания директора.

- Удивляетесь моим апартаментам? - добродушно усмехнулся он. - Это целая история... Во время войны здесь сидел... - Плотский похлопал сухой, усыпанной печеночными пятнами, ладонью по столу - наш нынешний начальник главка Мелех. Время то было какое! Героическое! Тяжелое. Он спал тут же, за стенкой, в комнате отдыха. - Директор кивнул на маленькую дверь в углу кабинета. - И, приезжая теперь в Ленинград, товарищ Мелех никогда не минует нашего завода. Придет ко мне, сядет в это кресло, задумается. А иногда и поплачет.

"Сколько же лет этому Мелеху? - подумал Семен. - Небось к восьмидесяти. Потому и плачет".

Секретарша принесла поднос, накрытый белоснежной салфеткой, ловко расстелила ее на маленьком столике, расставила чашечки, вазочку с печеньем.

Девушка и впрямь была очень стройная, миленькая. Только подбородок чуть тяжеловатый. "Лет через десять в такую командиршу превратится!" - мелькнула у Бугаева мысль.

Павел Лаврентьевич не спеша разлил кофе, пододвинул Бугаеву вазочку с печеньем.

Воспользовавшись паузой. Бугаев сказал:

- Павел Лаврентьевич вы не удивляйтесь. То, что я скажу сейчас может показаться вам смешным и незначительным. - Он вытащил из кармана мятую коробку от "Мальборо" но директор его словно не слышал.

- Когда товарищ Мелех сидел в этом кресле, - сказал он, я токарил в седьмом цехе. По три смены иногда не уходили домой. Есть нам что вспомнить с товарищем Мелехом! Вы что же не пьете? Олечка у меня большая мастерица варить кофе...

Глаза у директора были голубые-голубые, мелкие морщинки, сходившиеся у глаз, создавали впечатление, что Павел Лаврентьевич все время улыбается, но взгляд оставался равнодушным.

- Что же за дело у нас? - спросил он, наконец, Бугаев подумал, что если начать рассказывать про волейбольную поляну, директор сочтет его сумасшедшим.

- Павел Лаврентьевич, тут в одном месте мы нашли коробку от сигарет. - Он постучал пальцем по лакированному картону. - И - смешное совпадение - на коробке записан ваш домашний телефон. - Семен взял коробку и показал запись директору.

- Сейчас. - Павел Лаврентьевич поднял ладонь, словно отстранился от коробки. - Сейчас мы об этом поговорим. У меня к вам, дорогой товарищ Бугаев встречный вопрос. Сын мой - автомобилист. То ли "Москвич" у него то ли "Жигули" неважно. Я не очень-то разбираюсь. Ну, сами знаете, молодежь любит скорость, любит проехаться с ветерком. Я когда токарил на этом заводе, - он внимательно посмотрел на Бугаева. - Я вам рассказывал, что работал токарем здесь? В седьмом цехе? Ах да рассказывал. И понимаете, какое дело за скорость у сына отобрали права.

- Наверное, уже не в первый раз нарушил правила! улыбнулся Бугаев.

- Наверное. Не могли бы вы помочь?

- Павел Лаврентьевич, да ведь я не из ГАИ - по другому департаменту. Из уголовного розыска...

- Ну вот! - обрадовался Плотский. - Из уголовного розыска! Да вы самый главный! Вас все должны бояться. Что вам стоит словечко замолвить? Мальчишка же, - он улыбнулся так ласково, так обезоруживающе, что Семен не смог удержаться от ответной улыбки. - Помогите. - Почувствовав, что Бугаев готов сдаться, Павел Лаврентьевич прикоснулся ладонью к его руке. - Ну что вам стоит?

- Я поинтересуюсь в ГАИ, что и как - сказал Бугаев. - Но если уж виноват... - он развел руки.

- Вот и прекрасно! - обрадовался Плотский. Похоже для него был важен не результат, а сам факт согласия Бугаева поинтересоваться обстоятельствами дел. У Павла Лаврентьевича на все были свои понятия. - Вы только поинтересуйтесь - продолжал директор, - а они уж сами поймут, как поступить. Вы, кстати, не автомобилист?

- Есть такой грех, - сказал Семен и отхлебнул из чашки. Кофе был крепкий и очень ароматный. Олечка, и правда, умела его варить.

- Когда понадобится ремонт - милости прошу. У нас на заводе есть такой мастер - сделает конфетку.

- Спасибо, Павел Лаврентьевич. Я сам ремонтирую, соврал Бугаев, умевший только поменять свечи да зачистить клеммы у аккумулятора.

- Э-э, нет! С нашим мастером никто не сравнится. Ас! Телефон у вас мой домашний есть, запишите рабочий

Бугаев записывал телефон, а сам думал о том, что если директор каждому встречному дает свои координаты, то он может и не вспомнить, кто записывал телефон на сигаретной коробке.

- Ас этот, конечно, и подхалтуривает, - продолжал директор, - куда денешься? Приходится смотреть сквозь пальцы. - Он поднес растопыренную ладонь к глазам. - Жизнь так устроена! Вам ведь тоже приходится на какие-то мелочи закрывать глаза.

- Нет, - покачал головой Бугаев. - В нашем деле глаза прикроешь - без головы останешься.

Плотский метнул на майора оценивающий взгляд, сердито пожевал губами и, словно потеряв к собеседнику всякий интерес, взглянул в окно.

- Павел Лаврентьевич, - бугаев пододвинул директору коробку от сигарет, - вы в последние дни свой домашний телефон кому-нибудь давали? Человеку, который курит "Мальборо"?