Антимагистр Д.У.М.

— Ах да. Хорошо. Только учти, что он теперь работает на меня и связан такой же клятвой на крови, как ты. Он не сможет рассказать тебе всё, что ты хочешь знать.

— Спасибо, ваше величество, — я встаю и кланяюсь, а затем направляюсь к выходу.

Когда я открываю дверь, император приказывает:

— Отведите его к алхимику! У них будет десять минут на разговор.

— Хорошо, великий государь, — с поклоном отвечает слуга.

Меня долго ведут по коридорам и переходам, пока мы не оказываемся в каких-то задворках Кремля. Отделка здесь уже далеко не такая роскошная. Сразу видно, что в этой части работают люди попроще.

— Государь сказал — десять минут, — напоминает слуга. — Прошу не задерживаться.

— Ага, спасибо, — киваю я и захожу в дверь.

Старая добрая алхимическая лаборатория. Куча колбочек, перегонных кубов и прочего оборудования. Резкий запах реагентов бьёт в нос, несильные волны магии витают в воздухе.

Антоша. Вот он, родной. Сидит за столом и смешивает какое-то зелье, посматривая в пухлую книгу с кучей закладок. Даже не обращает внимания на то, что кто-то вошёл.

«Предатель хренов, — рычит Дюббук — Можно я хоть разик ему звездану?»

«Прикалываешься? Он теперь императору служит. Нельзя его трогать».

— Бонжур, месье, — я пытаюсь имитировать французский акцент.

— Одну минуту, — не поворачиваясь, отвечает Кушнир.

— Нам дали всего десять. Что, не хочешь обнять старого друга?

Антон поворачивается и несколько секунд смотрит на меня, хлопая глазами. Поправляет очки и открывает рот:

— Ты… ты… тот студент.

— Вроде да, а вроде нет, — развожу руками я. — Как дела, Антоша?

— Ты-ы… — протягивает он и с грохотом падает со стула.

Обморок. Хорошо хоть, зелье на себя не пролил. А то вдруг там кислота или что-нибудь огнеопасное.

«Давай, пока он в отрубе, я разок ему вмажу!» — не успокаивается Дюба.

«Блин, да хватит! Сначала поболтаем. А потом, может быть, я и сам захочу ему вмазать».

Я не то чтобы шучу, кстати. Надо понять, с какими целями Антон притащил меня к Холоду. Знал ли о том, что меня попытаются убить.

Хотя чего это я. Если не знал, то предполагал. Иначе на фиг тогда напоил меня зельем перерождения?

— Эй, — наклоняюсь и хлопаю Антошу по щекам. — Подъём, зельевар!

Несколько лещей не приводят Кушнира в себя. Раздумываю над тем, чтобы вытянуть из него немного маны и применить бодрящий электрический лещ. Но тут мой старый друг, наконец, открывает глаза.

— Дум⁈ — орёт он и подскакивает.

— Во плоти, — улыбаюсь я. — Правда, плоть другая.

— Дум!

Антон сгребает меня в объятия и начинает рыдать.

— Прости, прости меня, — скулит.

Ну и как его после этого бить?

«Развёл тут соплей», — бурчит Дюббук.

— Ладно, хорош, — отодвигаю Кушнира от себя. — Я живой, всё окей. Правда, я сначала сдох и хочу поговорить с тобой об этом.

— Прости меня, — Антон снимает очки и вытирает глаза рукавом.

— Давай рассказывай, — усаживаю друга на стул. — Что, зачем и почему.

Антоша без слов понимает, чего я от него хочу. Всё-таки не первый год знакомы. И начинает рассказывать:

— Понимаешь, Вить…

— Дима.

— Ах да, ты же теперь другой человек, — Кушнир смотрит на меня и грустно усмехается. — Поверить не могу.

— Я тоже не сразу поверил. Прости, дружище, времени в обрез. Ты под строгим контролем, насколько я понял.

Он печально кивает, шмыгает носом и продолжает:

— В общем, так получилось, что я связался с Братством свободы. Продал им несколько зелий через посредников. Я честно не знал, что мои зелья уходят им! Потом они вышли на меня сами. Запугали и заставили сотрудничать.

Молча киваю. Что-то такое я и думал.

— Ну, и через какое-то время они заставили меня искать новобранцев. Хотели найти новых членов среди магистров МГУМИ, чтобы вербовать студентов.

— И ты сразу потащил меня к ним?

— Не сразу! — восклицает Антон. — Я отказывался. Но меня… пытали.

— Пытали? Прям по-настоящему?

— Конечно. Гарканов заморозил мне ноги и грозил разбить, если не соглашусь.

— Вот мудак, — я качаю головой. — Не удивительно, что тебе пришлось согласиться.

Правда, не удивительно. Это только в кино легко терпеть пытки и гордо орать «я вам ничего не расскажу». На деле, как только чувствуешь горячий паяльник у задницы, сразу хочешь всё рассказать.

Или, в случае с Антоном, видишь, как твои ноги превратились в ледышки. Тоже приятного мало. А ещё это наверняка адски больно.

— Прости меня, Дум, — в который раз повторяет Кушнир. — Я понимал, что ты, скорее всего, пошлёшь их подальше. И понимал, что они могут захотеть тебя убить. Видишь ли, я знал, что Холод способен поглощать силу убитых магов.

— Погоди секунду, — хмурюсь я. — А как он это делает, ты не в курсе?

Только сейчас до меня доходит, что способности Холода и мои довольно похожи. Я тоже в каком-то смысле поглощаю силу магов. Правда, живых. Но если прокачаться — то, возможно, смогу и такое.

Неужто у Гарканова тоже антиядро? Да нет, быть не может.

— Не в курсе, — качает головой Антон. — Но я видел, как он это делает. Решил, что если вдруг они нападут, и ты проиграешь, надо хоть как-то спасти тебя.

— И тогда изобрёл зелье переноса души?

У Антоши бегают глаза. Он смотрит на меня, поджав губы, и негромко говорит: