АнтиМетро, Буэнос-Айрес

– Сеньор Домингес, вы вчера изволили утверждать, что все русские мужчины обожают драться на дуэлях, – напомнил Артём. – Что, собственно, имелось в виду?

– Ах, это! В далёком 1955-ом году, в аргентинском городе Мендоса – за несколько суток до ликвидации Мартина Бормана – состоялся один знаменитый и, не побоюсь этого громкого термина, легендарный поединок. Благородный сеньор Оскар Рамос – жених сеньориты Мартины Сервантес – вызвал на дуэль Тома Хэнкса, тогдашнего резидента ЦРУ[14]…. Спрашиваете, причём же здесь русские? Знающие люди клятвенно уверяют, что уважаемый дон Оскар Рамос – на самом деле – являлся советским разведчиком. Извините, но его настоящее имя мне неизвестно…. На чём, простите, я остановился? Ага, на дуэли…. При этом публичном и знаковом событии присутствовала вся аристократическая знать провинции Мендоса, включая самого господина Губернатора и его обворожительную супругу. Самое примечательное в этой истории, что в качестве дуэльного оружия противники выбрали классические испанские навахи…

– И кто победил в схватке? – заинтересовалась Таня.

– Конечно же, сеньор Оскар Рамос! Более того, он завершил этот поединок крайне эффектно, то есть, рубящим ударом по лицу противника. Лезвие навахи рассекло Тому Хэнксу переносицу. Вполне естественно, что разрубленные при этом глаза несчастного тут же и вытекли. Так что, хоронили бедного «цэрушника» уже с пустыми глазницами, стыдливо прикрытыми серебряными американскими долларами…

Примерно через час после того, как «Рио-Гранде», прогудев хрипло и надсадно, отошёл от причала, Домингес, стоявший у одного из иллюминаторов, поинтересовался:

– Не желаете ли полюбопытствовать, мои русско-еврейские друзья, на участников торжественной встречи? Минут через тридцать-сорок после нас, здесь должен проследовать пассажирский лайнер «Симон Боливар». А его, как раз, уже и поджидают…

«Четыре солидных катера насторожённо курсируют туда-сюда в полукилометровом отдалении», – дисциплинированно доложил зоркий внутренний голос. – «Это, без всякого сомнения, молодчики приснопамятного Ганса Барракуды. Дожидаются появление частной посудины, на которой мы должны прибыть на встречу с «Симоном Боливаром»…. Интересно, а что они будут делать дальше? Неужели, действительно, попытаются захватить пассажирский теплоход? Или же по-простому, долго не раздумывая, пустят его ко дну? Странные дела творятся на этом свете, право слово…».

– Наверное, на борту «Симона Боливара» располагается спецназ моей милой прабабушки? – невинным голосом спросила-предположила Татьяна.

– Вот, при скорой встрече и уточните у неё лично, – недовольно поморщился Домингес. – А ещё, наверняка, и завтрашние столичные газеты подробно сообщат о предстоящем инциденте…. Кстати, как вам – наша Ла-Плата, великая «Серебряная река»? Говорят, что она – в месте впадения в Атлантический океан – является самой широкой рекой в мире.

– Впечатляет! – искренне ответил Артём. – Мелкие волны, действительно, немного отливают серебром. А линия горизонта скрыта в плотном тумане, который постоянно меняет цвет. То он розово-алый, то сиренево-фиолетовый, то тёмно-лиловый.

– Красота неземная! – подтвердила Таня. – Жалко, что здесь нет холста, красок и кисточек. Я бы попробовала всё это – запечатлеть…

Когда до Буэнос-Айреса, то есть, до торгового терминала, оставалось минут десять-двенадцать хода, Домингес сообщил, что можно подняться на верхнюю палубу корабля.

«Рио-Гранде» – медленно и неуверенно, словно бы стесняясь своего затрапезного вида – подходил к причалу. Солнце уже вплотную приблизилось к далёкой линии горизонта, освещая порт, то есть, многочисленные океанские суда и гигантские башенные краны, нависавшие над бухтой. А с противоположной стороны хорошо просматривались длинные силуэты многочисленных небоскрёбов.

– Ну, как оно вам? – чуть дрогнувшим голосом поинтересовался Домингес.

– Впечатляет! – хором сообщили супруги Беловы.

«А, ведь, наш дон Диего – аргентинец!», – подумал Артём. – «Хотя и говорил про Уругвай, мол: – «У нас…». Хитрюга, одним словом!».

На причале их встречала одинокая женская фигурка в коротком чёрном плаще – невысокая, но на удивление стройная. Правда, метрах в тридцати-сорока от неизвестной женщины нетерпеливо переминались с ноги на ногу и три широкоплечих облома, облачённые в одинаковые светло-голубые костюмы.

– Мартина Сервантес, собственной персоной, – присмотревшись, шёпотом сообщила Таня на русском языке. – С телохранителями, ясный пень. Заметь, Тёма, никаких пограничников и таможенников поблизости не наблюдается. То бишь, нас встречают по высшему разряду, как важных и заслуженных персон…. Кстати, прабабушка покрасила волосы в радикально-чёрный цвет, а к нам в Питер прилетала шатенкой. Говорят, что в молодости она была светленькой, ну, прямо как я…

Донья Марта – внешне очень похожая на строгую пожилую директрису католической гимназии – звонко расцеловав правнучку в обе щёки, похвалила: