АнтиМетро, Буэнос-Айрес

– Всё очень просто, Шелдон, – заговорщицки подмигнул Генри. – Мои сердобольные девочки решили освободить этих несчастных брауни. Мол, ну её, эту чистоту крови. Пусть бурые трудолюбивые человечки живут нормальной и спокойной жизнью, среди обычных людей…. Аннель вскоре войдёт доверие к Госпоже Банши и уговорит её поехать к морю, мол, в тамошних прибрежных скалах – много крупных изумрудов и чёрных опалов. Чуть погодя в долине, где обитают брауни, появится Аннета и объявит, что Госпожа безвременно скончалась. Естественно, предъявит и некие бесспорные доказательства, подтверждающие смерть Банши. Дальше – абсолютно ничего сложного, дорогой мой Шелдон. Устроим, пользуясь растерянностью охранников, крепкую бучу и освободим, конечно же, несчастных крошек, ясная ирландская ночка…

Татьяна, оторвавшись от экранов монитора, радостно объявила:

– Действительно, ничего сложного! То бишь, сёстры-близнецы! Какие, Тёма, мы с тобой туповатые. Почему не догадались раньше?

Глава семнадцатая Заминированный тупик

Артём, аккуратно сложив бумажные листы в пластиковую папку, уточнил:

– Причём же – в нашей пиковой ситуации – сёстры-близнецы? Извини, радость моя, но я – ровным счётом – ничего не понимаю.

– Ничего, поймёшь, – многообещающе усмехнулась жена. – Я обещаю…. Посмотри-ка внимательно на монитор под номером два. Что видишь – на «остановившейся» картинке?

– Молодая худенькая женщина, светловолосая, невысокая, гибкая. Одетая скромно и непритязательно – чёрные джинсы, белые кроссовки, светло-синяя вельветовая куртка, вернее, короткий плащ. Что ещё? Очень печальные глаза. Кажется, тёмно-карие, за толстыми и выпуклыми стёклами очков – толком не разобрать…. Ну, и? В Буэнос-Айресе таких неприметных девиц – и не сосчитать. Наверняка, происходит из семьи небогатых иммигрантов. Может, чешка, может, полька…. Что из того?

– А теперь взгляни на экран монитора под номером четыре. Заметь, что картинки остановлены мной в одно и то же время. А именно, в двадцать три часа сорок две минуты…. Итак?

– Это же уборщица зала на станции «Кальяо», – известил Артём. – Голубой короткий халат, не скрывающий стройность ног…

– Что такое? – насторожилась Таня. – Какие это ещё – стройные ноги? У кого, собственно?

– У тебя, конечно же, яркая звезда моих очей! У всех остальных женщин земного мира – ноги сугубо кривые, волосатые и несимпатичные. Особенно, у данной зачуханной аргентинской уборщицы…

– То-то же! Продолжай, легкомысленный дамский угодник. Слушаю очень внимательно, не пропуская ни единого слова.

– Значится, голубой мятый халат и кривые отвратные ноги. Светлые волосы и карие глаза – за толстыми стёклами очков…. Чёрт побери! Ты, умнейшая из амазонок, полностью права! Это, действительно, близняшки…. Картинки остановлены в одно время? А что дальше?

Повозившись несколько минут с аппаратурой, Татьяна объявила – с торжественными нотками в голосе:

– Смотри, увалень белобрысый! Только – очень внимательно…. Это – дверь, за которой расположены вспомогательные помещения для обслуживающего персонала станции: раздевалки, душевые, кладовки для инвентаря и прочее. Вот, в зал выходит наша светловолосая уборщица, вооружённая короткой шваброй и ярко-красным ведром. Мельком оглядывается по сторонам и небрежно проводит по магнитному замку краем специальной карточки. Подчёркиваю, проводит небрежно, лишь только делая вид, что запирает дверь. Далее, понятное дело, уходит…. Прошло три с половиной минуты, возле двери останавливается девушка в светло-синем вельветовом плаще с бежевой сумкой в руках. Весь её внешний вид говорит, мол, только что нашла на перроне сумочку, а теперь, будучи законопослушной гражданкой, хочу её вручить представителям властей. Обычное дело, если вдуматься. По крайней мере, для Аргентины…. Ага, вежливо стучится в дверную филёнку, терпеливо ждёт, нажимает на никелированную ручку, заглядывает в «подсобку» и, якобы помявшись секунд пятнадцать-двадцать, заходит внутрь. Ждём, что будет дальше…. Приближается окончание смены. То есть, момент закрытия метрополитена на ночь. В помещение – одна за другой – входят дамы, работающие на станции. Естественно, включая нашу светловолосую уборщицу-очкарика…. Проходит минут десять-двенадцать. Барышни, уже переодевшись, торопливо покидают помещение «подсобки». Последней выходит…, м-м-м, девица в светло-синем вельветовом плаще, небрежно проводит по магнитному замку специальной карточкой…. Всё на этом. Фенита ля комедия. Видеозапись останавливается. Дело сделано…

– В смысле? – нахмурился Артём. – Поясни, алмазная донна! Если, конечно же, не трудно.

– Что тут пояснять? – возмутилась Таня. – В «подсобку» – в течение двадцати пяти минут – вошли две светловолосые девушки с одинаковыми лицами, очками и глазами. Вышла же оттуда, как мы могли убедиться, только одна. Та, что в светло-синем плаще. Вполне возможно, что они поменялись одеждой. Хотя, совсем и необязательно.

– А куда же подевалась вторая девица?