Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Избавиться и отдалиться от семьи – значит отдалиться от себя, поскольку поле социализации «я» человека – это и есть семья. Купер предлагает историю о тибетском монахе: «Тибетскому монаху, погруженному в продолжительное уединение и медитацию, явился паук. Каждый день он посещал его, становясь раз за разом больше и больше, пока наконец не вырос размерами с человека и не стал казаться очень страшным. Монах решил попросить совета у своего гуру и услышал: “Следующий раз, как паук к тебе явится, нарисуй на его животе крест, а затем мысленно воткни нож в середину этого креста”. На следующий день монах вновь увидел паука, нарисовал на его брюхе крест и погрузился в сосредоточение. Когда же он сконцентрировался на том, чтобы воткнуть нож тому в брюхо, он опустил глаза и с изумлением увидел метку на своем собственном пупе». Купер заключает: «Очевидно, что умение отличить внутреннего противника от внешнего является буквально вопросом жизни и смерти»[250].

РИС. 1. Диаграмма личностного развития

Рождаясь, человек прогрессирует и развивается. По примеру родителей и благодаря их воспитанию он учится «правильно», как нужно, воспринимать реальность, действовать и воздействовать. Он усваивает соответствующую его полу, мужскую или женскую, социальную роль и правила ролевого поведения в обществе. Если развитие идет гладко, то человек благополучно достигает кризиса идентичности, в процессе которого он завершает все более ранние идентификации, становится личностью и реализует поведение социально нормального индивида. Он начинает проектировать себя в будущее и далее живет, не изменяясь коренным образом. Большинство людей при этом прогрессируют по инерции.

Не все люди развиваются таким образом. Некоторые так и не завершают этого пути: во время прогрессивного развития они внезапно ломаются и регрессируют к тому состоянию, которое называют безумием. Купер подчеркивает, что нормальность далека и даже противоположна не только безумию, но и истинному здравомыслию. Здравомыслие, в свою очередь, ближе к безумию, чем к нормальности (рис. 1).

Социальная действительность семьи базируется на практике членов семьи, которая отчуждается и превращается в безликий семейный процесс. Вхождение человека в семью и функционирование в ней, как считает Купер, проходит два важных этапа: во-первых, первичную социализацию во младенчестве, а во-вторых, стабилизацию индивидуальности в юношеском и взрослом возрасте. Посредством такой двухфазной идеологической обработки микрогруппа (семья) и микрокультура прививают индивиду ценности и поведенческие нормы макрогруппы и макрокультуры (общества). В результате этого процесса ребенок проходит через последовательность позитивных и негативных идентификаций и обретает собственную идентичность. Взрослый воплощает себя в мире, выражает свою субъективную реальность в объектах, проходя процедуру объектификации собственного существования, а затем он должен реинтернализировать эту объектификацию как объективную реальность. Поэтому социальное присутствие – это всегда уже отсутствие, а принятие определенной социальной роли и выстраивание социальной идентичности – это всегда сначала бытие-для-других, а уже затем бытие-для-себя. Человек, по убеждению Купера, постоянно подчиняется правилам игры какой-то группы: «Из матки мы рождаемся в клетку семьи, из которой перемещаемся в клетку школы. К тому времени, когда мы покидаем школьную клетку, мы настолько привыкаем жить в клетке, что сооружаем вокруг себя свою собственную клетку, тюрьму, бункер, и в конце концов с чувством облегчения мы уходим в гроб или в кремационную печь»[251].

Поскольку Купер провозглашает приоритетность семьи как образцовой модели в социальных исследованиях, закономерным является вывод, что, так же как и все социальные институции, психиатрия построена по модели семьи. Следовательно, она имеет те же функции, те же ролевые модели и механизмы воздействия на находящихся внутри своей системы индивидов. В какой-то мере, если мы говорим о насилии, психиатрия продолжает семейные традиции. По Куперу, буржуазная семья не может существовать без инвалидации ролей, поскольку эта инвалидация обосновывает и подтверждает ролевую систему. Движимая общей целью насилия и принуждения, психиатрия завершает «дело» семьи, если последняя по каким-то причинам не типизировала кого-то из своих членов.