Антипутеводитель по современной литературе

Формально у этого сочинения два равноправных соавтора, но вдумчивый читатель, осиливший книгу до конца, без труда догадается, что второго по алфавиту тут, пожалуй, и впрямь держат на вторых ролях. Судя по тексту, личный вклад новосибирца Геннадия Прашкевича свелся к нескольким скромным и сугубо мемуарным фрагментам, а стало быть, семидесятилетний патриарх сибирской фантастики в этом тандеме оказался не то доверчивым «свадебным генералом», выставленным напоказ, чтобы добавить книге респектабельности и приманить к кассе поклонников его музы, не то небескорыстным зицпредседателем Фунтом, которого ввели в проект лишь для того, чтобы потом было кому разделить ответственность за содеянное.

Таким образом, фигура первого из авторов, столичного историка и литератора Дмитрия Володихина, не может не привлечь особого внимания. Фактура уж больно экзотическая: участник «Русского марша», член Центрального совета движения «Народный собор», экс-редактор патриотического журнала «Свой», автор книги «Убить миротворца», пламенный пропагандист ксенофобского учебника истории Вдовина и Барсенкова, сторонник введения цензуры в СМИ, борец с атеизмом, ратующий за привлечение «зарвавшегося ученого, физика Виталия Гинзбурга к уголовной ответственности за возбуждение религиозной вражды» (с судом, впрочем, ничего не вышло: нобелевский лауреат умер). Володихин — истовый державник и националист в одном флаконе, такая вот взрывная амальгама.

Едва только весть о скором выходе жэзээловского тома просочилась в Интернет, любители фантастики пришли в замешательство: мол, дяденька, случайно, дверью не ошибся? Вряд ли бы кто-то особо удивился, узнав, что Володихин выпускает в свет жизнеописание Малюты Скуратова, Пуришкевича или Кальтенбруннера. Но Стругацкие? Хм, нонсенс. Слишком уж непомерна идеологическая дистанция между изобразителем и изображаемым. Это ведь почти все равно что представить себе объективную биографию персонажа романа «Трудно быть богом», дона Руматы Эсторского, написанную его антагонистом — предводителем серой стражи и вождем черного ордена доном Рэбой (который, заметим в скобках, биографию Руматы внимательно изучал — но вовсе не с целью ее популяризации). То есть чисто теоретически можно было допустить, что орел наш дон Рэба вдруг поднимется над личными пристрастиями и признает неоспоримые заслуги Руматы перед Арканарским королевством, однако верилось в это с трудом. Тем более что еще памятна интернет-дискуссия, в ходе которой одна истеричная дама, уязвленная тем, что, мол, Борис Стругацкий политически «неверно» применяет свой талант, гневно призывала организовать для мэтра нечто вроде инквизиции — «взять носителя таланта и долго бить его мордой об стену». Столь гуманное предложение будущий соавтор жэзээловской книги о братьях Стругацких комментировал таким вот образом: «Забавно было бы как-нибудь посмотреть на подобную экзекуцию…»

К сожалению, наихудшие ожидания любителей НФ оправдались: пересилить свои фобии и сохранить объективность Володихин не сумел — с тем же успехом он мог бы попытаться (говоря словами персонажа Стругацких) натянуть фрачную пару на осьминога.

Разумеется, автор книги не идет по традиционному для оппонентов Стругацких пути, то есть не развешивает пудовые ярлыки (те, что некогда были на вооружении у рецензентов журналов «Молодая гвардия» или «Молодой коммунист»). И времена другие, и название серии включает как-никак слово «замечательный» — с ярлыками особо не разгуляешься. Так что вместо откровенных злобствований в ход идут издевка и ирония — вроде бы над читателями Стругацких (которых-де будет «неистово любить советская интеллигенция»), но на самом деле над самими авторами. К 2011 году о творчестве братьев-фантастов написано уже немало, однако Володихин привлекает источники с большим разбором: если оппонент принадлежит к «чужому лагерю», на нем можно оттоптаться, а если он свой, «идейно близкий», то его лучше не трогать. Можно, скажем, показательно пнуть малоизвестную статью о «Жуке в муравейнике» Майи Каганской (чьи аргументы, увы, скорее полемически-остроумны, чем точны; «людены» в повести — кто угодно, но только не евреи), но, когда националист Константин Крылов взбаламучивает весь Рунет дикой статьей о том, что-де профессор Выбегалло из «Понедельника…» — еврейская карикатура на истинно русского ученого, Володихин об этом протуберанце не упоминает ни единой строчкой. Оно и понятно. Зачем выставлять идиотом единомышленника?