Антираспад

Норберт направился к лестнице… После того как он растолковал Аманде с Олегом, кто такой на самом деле Гестен, все трое самозабвенно изображали крутых, которые шутя заткнут за пояс хоть тигонцев, хоть денорских олигархов, хоть легендарных боевых роботов древней Империи. Удостоверившись в том, что его коробка под надежной охраной, умалишенный турист как будто успокоился, хотя персональный корабль за ним до сих пор не прибыл. Последнее обстоятельство сотрудников «Антираспада» не огорчало: чем дольше щедрый клиент просидит на Валене, тем выгодней для фирмы.

Обшитый панелями светлого дерева коридор привел Норберта к прямоугольному проему, за которым виднелась затопленная золотистым вечерним светом комната с голубым ковром на полу, мягкой серой мебелью и пламенеющим на восточной стене зеркалом. В недоумении он остановился: раньше здесь была дверь! Постучав по панели, крикнул:

– Илси, ты дома?

Сестра вышла из другого проема – из крохотного кабинета, где находились стеллажи с книгами и письменный стол. Третий проем вел в спальню, четвертый – в ванную. Без дверей жилище Илси походило на собранный из пластмассовых деталей игрушечный домик.

– Привет, Нор!

Ее треугольное лицо в первый момент показалось Норберту новым, почти незнакомым. Вначале он решил, что дело в освещении, в косых лучах солнца, падавших сбоку, однако потом понял, что солнце тут ни при чем. Странно, но факт: сейчас Илси не выглядела поникшей и подавленной, как обычно.

– Привет. Это твои двери лежат внизу?

– Мои. Тетя велела их снять. Я пришла из школы, а дверей нет. Теперь ванной невозможно пользоваться.

– Значит, тетка окончательно спятила, – подвел итог Норберт. – Сочувствую. Послушай, может, отец, раз такая ситуация, отпустит тебя жить ко мне? Я с ним поговорю.

– Он с ней заодно, – вздохнула Илси. – А у тебя дома такая киска хорошая!

– Это не мой кот. Он сам по себе, приходящий… Да! Я же тебе подарок принес! – Он вытащил из кармана папку с портретом.

– Это я? – удивилась Илси. – Как необычно…

– Это сделал мой друг, его зовут Олег. Мы вместе работаем в «Антираспаде».

– Передай ему, что мне очень понравилось. А ту картинку с кошками, на вашей рекламе, тоже он сделал?

– Ага.

– Не дашь мне одну такую?

Пошарив в карманах, Норберт достал помятый рекламный проспект.

– Вот, держи. С кем ты приезжала ко мне домой?

– С Карен. Ты с ней познакомишься, если придешь послезавтра ко мне на день рождения. Она такая добрая и замечательная! Ты придешь?

– Во сколько?

– В семь вечера. Только не здесь, а в Императорском Павильоне, в Сокьянском парке.

Норберт присвистнул:

– Там ведь музей!

– Мне тоже не нравится эта идея, но так решил папа. – На мгновение девочка прикусила губу. – Я бы лучше пригласила только тебя и Карен. Знаешь, она сказала, что если ты чего-то хочешь или, наоборот, не хочешь, никто не может тебя сломать, пока сам не сдашься. Я много думала об этом.

– Так я и знала, что она будет учить тебя всяким гадостям!

Патетическое восклицание тетки обоих заставило вздрогнуть. Та стояла в проеме, щурясь от солнца, ее губы выделялись пунцовой полоской на бледном, иссеченном мелкими морщинками лице, под глазами набрякли мешки.

– Тетя, мне нужны двери! – Илси подняла на Лионеллу сумрачный взгляд.

– Илси, ты у нас девочка слабенькая, часто болеешь, тебе не двери нужны, а свежий воздух. – Тетка говорила преувеличенно-ласковым голосом. – Надо, чтобы воздух в помещении свободно циркулировал, так врачи советуют. Без дверей твои комнатки лучше смотрятся!

– Если б тут был сортир, он бы тоже без дверей лучше смотрелся, – буркнул Норберт.

– А тебе лишь бы надерзить! – уже другим тоном прошипела Лионелла. – Когда тебе было тринадцать лет, ты поднял на меня руку. И до сих пор ума не набрался. Ну-ка, что это? – Она схватила лежавший на диване рекламный проспект «Антираспада», пробежала глазами по строчкам и скорчила многозначительно-ехидную гримасу. – Боже мой, Боже мой, какие планы! Значит, ты у нас будешь зарабатывать большие деньги?

– Я их уже зарабатываю, – поглядев на нее сверху вниз, небрежно бросил Норберт. Несколько дней спустя ему пришлось пожалеть об этой фразе, но сейчас он хотел только одного – достойно отшить тетку.

– У тебя в кармане деньги не задержатся, не судьба! – с деланным огорчением проворчала Лионелла.

Папку с портретом Илси успела спрятать. Она стояла посреди комнаты, скрестив на груди тонкие, не тронутые загаром руки, и Норберт опять подумал, что сестра изменилась. В ней определенно появилось что-то новое – и в жестах, и в звучании голоса, и во взгляде, но он не мог пока уловить, в чем дело.

В коридоре послышались шаги, потом в комнату заглянул отец. Норберт поздоровался. Не ответив на приветствие, губернатор утомленно поморщился:

– Лионелла, куда ты засунула коробку с моими коллекционными карандашами?

– Ты их ломаешь, когда психуешь! – сразу воспрянула духом тетка.

– Не смей больше прикасаться к моим вещам, тебе понятно?