Антисвинизм, или Необычайная история одного восстания

Как только ты сунул мне нос под хвост, я уже сразу почувствовала, что ты по натуре такой же проходимец, как и твой хозяин, называемый тут «богом всех животных». Ты обычный кобель! Но фокус с умением разговаривать и мыслить по-человечьи, скажу честно, меня поразил! На какое-то время я тоже поверила в чудо. А мы женщины так падки на чудеса! А когда ты дал мне этот хлеб, и я сама стала как человек, то я стала считать, что ты – мой единственный шанс к счастливой жизни! Я готова была идти за тобой и твоим хозяином на край света, что и сделала во время исхода свиней. Но когда во время исхода твои божественные качества стали пропадать, впрочем, как и мои, я поняла, что вся наша свобода, благополучие – очень шаткое и хрупкое состояние, зависящее от чужой воли. Соизволит эта воля дать нам кусок волшебного хлеба – мы на высоте. Не соизволит – мы опять превратимся: ты – в обычного кобеля, а я – в простую суку. Неужели ты сам этого не осознаешь, Пират? Неужели ты не понимаешь, что являешься всего лишь пешкой, которую разменяют в любой момент? Ты спрашиваешь, что я предлагаю делать тебе? Я отвечу. Я предлагаю тебе бежать, пока не закрутилась вся эта история, которая может привести нас и наших будущих детей на живодерню. Волшебного хлеба у Стива еще предостаточно. Животные пока тебя безоговорочно слушаются, так что ты можешь взять любого мерина, осла или борова, чтобы он тащил пару мешков с хлебом. Нам хватит надолго. Обладая человеческим разумом, мы нормально будем жить везде, и будем воспитывать наших деток.

Я люблю тебя, Пират! Бежим отсюда пока не поздно! Умоляю тебя! – и Джесси подогнув передние лапы, снизу вверх, виляя хвостом, преданно и умоляюще заглянула в горящие глаза Пирата.

Но она там не увидела ничего, что могло бы придать ей надежду на успех. Наоборот, после того как она заглянула в эти глаза, надежда покинула ее, а сердце сжалось от неведомой ей раньше тоски и боли.

– Как ты смеешь предлагать мне такое? Да я разорву тебя, глупую суку, на куски! – Даже не зарычал, а зашипел как змея Пират, медленно наступая на Джесси, которая медленно, боком, поджав уши и хвост начала пятиться назад.

– Тебе, беспородной суке, выпал прекрасный шанс изменить свою никчемную жизнь к лучшему! Ты могла стать правительницей всех животных, людей и рожать своих щенков, сколько твоей душе угодно! Как ты смеешь сомневаться в моих обещаниях, которые даже не мои обещания? Через мои уста обещает сам бог! – Пират настолько вошел от негодования в раж, что сам уверовал в то, что говорил. – Бог полюбил тебя и меня! Он возвеличил тебя и меня! Он дал нам шанс стать людьми и править всеми! И ты предлагаешь мне предать его в самый ответственный и все решающий момент? Ты предлагаешь бросить мое великое дело служения ему, всем животным и скрыться в каком-нибудь лесу вместе с беременной дурой? Затем там одичать и всю оставшуюся жизнь влачить полуголодное, бродячее существование, утешаясь твоей любовью, которая наверняка пройдет сразу же после того, как мы сбежим? Не дождешься ты этого от меня ! Убирайся прочь с глаз моих и запомни, что если ты еще хоть раз попадешься мне на глаза, это будет твоим последним днем на этом свете!

Чем больше Пират распалялся, чем больше исходило от него брани и угроз, тем все более распрямлялась Джесси, и взгляд ее становился уже далеко не умоляющий и просящий. Шерсть на ее холке стала дыбом и она остановилась как вкопанная, оскалив клыки и готовая в любую минуту дать бой, тому, кто только что лишил ее последней надежды, присущей каждой человеческой женщине – надежду на семью и мужскую любовь. А Пират даже не догадывался о том, какую ошибку, какую глупость он совершает в данный момент.

– Ну что ж, любовничек! Прощай! – спокойно ответила ему Джесси, увидев, что тот прекратил свой напор, и угрозы ее жизни больше нет. – Ты сделал свой выбор! Ты исковеркал мою жизнь ради химеры, которую тебе подарил твой хозяин. Что ж, твоя преданность ему и исполнение твоего собачьего долга похвальны. Но теперь я, тем более, уверена в том, что ты просто пес! Глупый, жадный пес! Я же, глупая сука, покуда еще наделена человеческими способностями, сделаю все для того, чтобы отправить тебя на живодерню, а твоего «бога-самозванца» на виселицу! Щенков я рожу и воспитаю их сама. Я времени зря не теряла и смогла сделать приличный запас волшебного хлеба. Его хватит мне и моим детям очень и очень надолго. А вот ты, пес, скоро станешь обычным псом и окончишь свою бездарную жизнь на живодерне! Прощай! – и с этими словами Джесси навсегда для Пирата исчезла в темноте. А Пират еще какое-то время стоял, раздумывая над произошедшим.