Антивыборы 2012. Технология дестабилизации России

«Нет такого преступления – от убийств беременных женщин до расстрелов прохожих в супермаркете, – от которого начальство не было бы готово отмазать подчиненного, – резюмирует «ЕЖ» эти факты. – Во всем мире государство – это то, что защищает закон. В России – это то, что имеет право совершать преступления. А обсуждать? Обсуждать это не рекомендуется. Не обсуждать, не обобщать и не конкретизировать. Обсуждать надо зверства американцев в Гуантанамо, страдания Ирины Беленькой и посещение Путиным дворца для «Евровидения». Если вы не знаете, как это называется – это называется вертикаль власти («Ежедневный журнал», 25.05.2009).

Киселевский «ЕЖ», как и свойственно оппозиционным изданиям, работает без нюансов, критикуя власть. И, тем не менее, факты, приведенные выше, увы, имели место. Это не означает, конечно, что о злоупотреблениях в милиции все, кто к власти причастен, помалкивают. Еще в 2004 г. заместитель Председателя Комитета Государственной Думы по безопасности В.И. Илюхин выступил с заявлением, в котором заявил, что преступность в Российской Федерации приняла угрожающие масштабы и стала национальным бедствием именно потому, что Министерство внутренних дел переживает глубокий кризис, «недопустимо теряет авторитет и уважение среди населения». Напомнив, что в России ежегодно в результате насилия, несчастных случаев гибнет более полумиллиона человек, из них почти 50 тысяч от самоубийств, Илюхин отметил, что такие потери «сопоставимы с людским ущербом от военных действий». Преступный мир, – говорил депутат, – «обладает огромными финансовыми и материальными возможностями. На долю теневой экономики приходится более 40 процентов валового внутреннего продукта. Однако дельцы остаются безнаказанными и наращивают свои капиталы. Вследствие невиданного распространения взяточничества организованная преступность смертельно поразила всю систему государственной власти. Правоохранительные органы Российской Федерации коммерциализированы, в них идет откровенное лоббирование фирм, банков, предпринимателей. Участились факты злоупотребления служебным положением, предательства профессиональных интересов. Вместе с тем существенно снизилась ответственность за исполнение служебных обязанностей. Снижается эффективность работы Министерства внутренних дел Российской Федерации, его структурных подразделений, падает уровень дисциплины, стали распространенными факты злоупотребления служебным положением, откровенного взяточничества, что самым пагубным образом сказывается на предупреждении и раскрытии преступлений, на обеспечении безопасности российских граждан. Тысячи тяжких преступлений, в том числе преступлений, связанных с убийствами депутатов Государственной Думы, крупных ученых, руководителей оборонных предприятий, предпринимателей, работников культуры и искусства, других граждан, остаются нераскрытыми, а виновные лица безнаказанными». Думаю, что Илюхин вполне мог бы повторить и в 2011 г. свое выступление почти дословно, лишь поправив цифры, характеризующие размах преступности в РФ. Другое дело, что он скорее всего не был бы услышан и сейчас, как и тогда. Согласно российской статистике, в 1994 году в России была 5691 организованная преступная группировка. В 1996 году – уже 8 тысяч. В них входило примерно 100 тысяч постоянных членов. ООН в 1994 году на своей всемирной конференции по организованной международной преступности определила общую численность РОП около 3 млн. человек, составляющих 5700 банд. Только в Москве, по данным МВД, имеется 189 действующих преступных организаций, 23 из которых имеют международные связи. В целом по России МВД оценивает количество преступных организаций в 3500. Из 189 преступных организаций, действующих в международном масштабе, 151 занимается совершением преступлений, связанных с насилием. МВД также отмечает появление в последнее время тенденции образования альянсов между московскими группировками и группировками других регионов, что ведет к увеличению торговли наркотиками и оружием в Московской области. МВД также утверждает, что для отмывания незаконных прибылей оргпреступность создала или купила собственные юридические фирмы, банки и прочие приносящие доход предприятия. По данным МВД, на начало 1996 года оргпреступность контролировала 860 фирм и 40 совместных предприятий только в Москве. На начало 2010 года ситуация изменилась лишь к худшему. Число ОПГ по России возросло едва ли не в геометрической прогрессии. Бандиты поделили между собой сферы влияния и разбоя. Произошло практически повсеместное сращение местных властей, силовиков, судов и криминала. Моделью такой общероссийской структуры может служить ОПГ братьев Цыпков, действовавшая в станице Кущевская Краснодарского края. Ее раскрыли только после того, как банда совершила убийство 12 человек в Кущевской летом 2010 г.

Преступность в России многие стали воспринимать как неизбежное зло или вообще как нечто нормальное. Как отмечалось в одном из опросов, в РФ «наблюдается срастание преступности с населением, привыкание граждан к высокому уровню проникновения преступности. Возрастает число граждан, которые тем или иным образом вступали в контакт с преступниками (члены семьи, соседи, знакомые и т.д.). Лица, совершавшие преступления, входят в круг знакомых 59% опрошенных в Москве предпринимателей и 32% иных москвичей».