Антология «Дракула»

Десяток рук хватает Гарри. Он пытается бороться, но мертвецы крепко скрутили его, сдавили горло так, что он не может дышать. Это ничего, Гарри дышит только по привычке.

Они поднесли его к президенту и давят ему на затылок, пока голова не опускается к шее Даниеля Вея. От запаха и жара крови рябит перед глазами. Все застилается красной пеленой, позади, как планета, горит фонарь камеры. Он кусает губы.

Принц Маршалл обходит стол и кричит в изуродованное ухо Вея:

— Номер счета! Скажи, или он тебя укусит, и ты будешь как мы!

— Я не знаю!

— Это не так делается!

— Давай! — визжит принц Маршалл. — Давай!

И Гарри делает это. Он разрывает президенту Вею горло, выплевывает кусок мяса принцу Маршаллу в лицо и подставляет рот под фонтан. Кровь, как электрический ток, мчится по телу. Каждая клетка открывается ей навстречу. Потом его отпихивают в сторону. Вся толпа мертвецов, обезумев от запаха крови, лезет на тело Вея. Принц Маршалл бьет двоих, стреляет третьему в голову.

Луч камеры скачет к потолку. Женщина в рваном платье насела на Санте. Гарри хватает ее, ломает спину, швыряет в двух других. Кто-то пытается отрубить ему ногу мачете, он вырывает нож, делает пол-оборота и сносит принцу Маршаллу голову с плеч.

Нежить заходится воем. Гарри хватает Санте за воротник куртки одной рукой, другой — поднимает с пола АК-47. От очереди в упор вспыхивает драпировка за конторкой, Гарри быстро плещет в огонь виски, и пламя взлетает к потолку.

Обернувшись, он видит, как нежить, словно волна, опускается на одно колено. Свет огня выхватывает их звероподобные лица. Они не отводят от него глаз. Гарри забирает у Санте камеру, разбивает вдребезги, рвет на части кассету и запускает в огненный столб. Вместе с Санте они проходят сквозь ряды склонившихся повстанцев, рана в ноге с каждым шагом раскрывается все сильнее. Очутившись в коридоре, он запирает высокую дверь.

Санте плачет. По дороге через темный дворец он переходит на французский.

— Ты кто? Ты кто такой?

— Раньше я думал, что чудовище, — отвечает Гарри. — Теперь уже не знаю. То, что я есть, спит внутри тебя, Санте, ему нужна только кровь, чтобы проснуться. Я тоже человек. Просто забыл об этом из-за жажды.

На лестнице он слегка подталкивает Санте вперед, и тот едва не скатывается со ступенек. Кровь президента сделала Гарри сильнее, чем когда-либо. Разрез в ноге уже зарастает, он чувствует, как срастаются волокна ткани.

— Н-да. Хотел бы я сказать, что это может быть началом прекрасной дружбы, но у меня есть еще дела. Вот что, найди полковника Мильтона Томбе. Найди его, и пусть отыщет Графа. Эти, в кабинете, долго не проживут, но, если Граф уйдет, он начнет все сначала еще где-нибудь. Теперь беги. Беги, придурок!

Санте смотрит на Гарри. Он вроде бы хочет что-то сказать, но вместо этого сбегает вниз по ступенькам. Гарри слышит грохот вдалеке, это мертвецы колотят в двери. Они прорвутся, конечно, но это не имеет значения. Без командира армия с ними разберется.

Ломаке говорил, что знает, где прячется Граф, и Гарри приходит на ум спокойный сероглазый Петру, умевший превращаться в волка. Он вспоминает также всем известную книгу; да, коротышка не лгал.

Гарри взбегает по лестнице, дым горящих комнат заполняет дворец. Служебный проход за фанерной дверцей ведет на крышу. Панорама с одной стороны подсвечена красным пламенем, в котором дрожат переходы и башни. На другой стороне, вдалеке, что-то темное движется сквозь предрассветную мглу. Гарри поднимает АК-47 и стреляет, пока автомат не дает осечку.

Ничего. Перегнувшись через парапет, он видит внизу во дворе только растерзанный «мерседес». Может, показалось, думает он, но спустя мгновение темный треугольник взвивается через кроваво-красный диск поздней луны на запад — вдогонку за ночью.

Гарри отворачивается и смотрит на восток, откуда взойдет солнце и очистит мир.

ГАЙ СМИТ Гость Ларри