Антология мировой философии. Античность

Стобей Flor. V 8. Сияющая, сухая душа мудрейшая и наилучшая.

Стобей Flor. V 7. Всякий раз, как человек опьянеет, [его] ведет ребенок, а он шатается и не видит, куда идет, имея влажную душу.

Нумений fr. 35 (у Порфирия de antr. nymph. 10). Для душ наслаждение или смерть стать влажными.

Климент Strom. IV 143. Человек, [умирая] в ночи, сам себе огонь зажигает: хотя его глаза померкли, жив он.

Климент Strom. IV 146. Людей после смерти то ожидает, на что они не надеются и чего себе не представляют.

Арий Дидим у Евсевия Praep. evang. XV 20. Зенон подобно Гераклиту называет душу одаренным способностью ощущения испарением.

Стобей Flor. I 180 а. Душе присущ самообогащающийся логос.

Секст adv. math. VII 126. И по мнению Гераклита, кажется, человек обладает двумя средствами познания истины: чувственным восприятием и логосом.

Ипполит Refut. IX 9. Чему нас учат зрение и слух, то я ценю выше всего.

Полибий XII 27. Глаза – более точные свидетели, чем уши.

Секст adv. math. VII 126. Глаза и уши – плохие свидетели для людей, имеющих грубые души.

Диоген Лаэртский IX 7. Идя к пределам души, их не найдешь, даже если пройдешь весь путь: таким глубоким она обладает логосом.

Стобей Flor. I 179. Размышление всем свойственно.

Ипполит Refut. IX 9. Признак мудрости – согласиться, не мне, но логосу внемля, что все едино.

Диоген Лаэртский IX 1. Ведь существует единственная мудрость: познать замысел, устроивший все через все.

Секст adv. math. VII 131. Так вот, этот общий и божественный разум, через участие в котором мы становимся разумными, Гераклит называет критерием истины. Отсюда заслуживает доверия то, что является всем вообще (ибо это воспринимается общим и божественным разумом), а то, что является кому-либо одному, то неверно по противоположной причине.

(Пер. А. О. Маковельского)

Секст adv. math. VII 132. Хотя этот логос существует вечно, недоступен он пониманию людей ни раньше, чем они услышат его, ни тогда, когда впервые коснется он их слуха. Ведь все совершается по этому логосу, и тем не менее они (люди) оказываются незнающими всякий раз, когда они приступают к таким словам и делам, каковы те, которые я излагаю, разъясняя каждую вещь согласно ее природе и показывая, какова она. Остальные же люди [сами] не знают, что они, бодрствуя, делают, подобно тому как они забывают то, что происходит с ними во сне.

(Пер. А. О. Маковельского)

Диоген Лаэртский IX 1. Многознание уму не научает, иначе оно научило бы Гесиода и Пифагора, а также Ксенофана и Гекатея.

Ямвлих de anima у Стобея Ecl. II 1, 16. Право, насколько лучше мнение Гераклита, называвшего человеческие мысли детскими забавами.

(Пер. А. О. Маковельского)

Прокл in Alc. I. Что у них за ум, что за разум? Они верят народным певцам и считают своим учителем толпу, не зная, что большинство плохо, а меньшинство хорошо.

Диоген Лаэртский IX 1. Гомер заслуживает изгнания с состязаний и наказания розгами.

Ипполит Refut. IX 10. Учитель большинства – Гесиод. Про него известно, что он обладает самыми обширными знаниями, а он не распознал дня и ночи, а ведь они есть единое.

Климент Strom. V 105. И самый вдумчивый [человек] познает только кажущееся и лелеет его. Но дике настигнет лжецов и лжесвидетелей.

Секст adv. math. VII 133. Но хотя логос присущ всем, большинство живет так, словно [каждый] имеет свое особое разумение.

Стобей Flor. I 176. Людям не стало бы лучше, если бы все их желания сбылись.

Альберт Великий de veget. VI. Если бы счастьем было услаждение тела, счастливыми назвали бы мы быков, когда они находят горох для еды.

Плутарх Coriol. 22. Трудно бороться со страстью! А ведь желание сердца исполняется ценою души.

Стобей Flor. IV 40, 23. Нрав человека – его демон.

Ориген contra Cels. VI 12. Человек бессловесен перед демоном, как ребенок перед взрослым.

Климент Strom. V 60. Самые достойные [люди] всему предпочитают одно: вечную славу – смертным вещам. Большинство же по-скотски пресыщенно.

Стобей Flor. I 179. Ведь все человеческие законы питаются единым божественным.

Гален de dignosc. puls. VIII. Один для меня равен десяти тысячам, если он наилучший.

Климент Strom. V 116. И воле одного повиноваться – закон.

Диоген Лаэртский IX 2. Народ должен бороться за закон, как за свои стены.