Читаем Антология мировой философии. Античность полностью

Путь же: есть небытие, и небытие неизбежно.

Путь этот знанья мне даст.


VII 1.

Не доказать никогда, что небытие существует.

Не допускай свою мысль к такому пути изысканья.


IV 7.

Небытия ни познать… не сможешь, —

Ни в слове выразить.


VI 3.

Ты избежишь дурного пути изысканья, —

Что измышляют невежды, —

Люди о двух головах. Беспомощно ум их блуждает.

Бродят они наугад, глухие и вместе слепые.

Вздорный народ! Бытие и небытие тем же самым

И не тем же самым зовут. И путь во всем видят обратный.


VIII 15.

Быть или вовсе не быть – вот здесь разрешенье вопроса.


IV 3.

Есть бытие, а небытия вовсе нету;

Здесь достоверности путь, и к истине он приближает.


V 1.

Одно и то же есть мысль и бытие.


VI 1.

Слово и мысль бытием должны быть.


VIII 34.

Одно и то же есть мысль и то, о чем мысль существует.

Ибо ведь без бытия, в котором ее выраженье, —

Мысли тебе не найти.


VIII 3.

Не возникает оно, [бытие], и не подчиняется смерти.

Цельное все, без конца, не движется и однородно.

Не было в прошлом оно, не будет, но все – в настоящем.

Без перерыва, одно. Ему ли разыщешь начало?

Как и откуда расти?


VIII 21.

Гаснет рождение, так и смерть пропадает без вести.

И неделимо оно, ведь все оно сплошь однородно.


VIII 26.

Так неподвижно лежит в пределах оков величайших, —

И без начала, конца, затем что рожденье и гибель -

Истинным тем далеко отброшены вдаль убежденьем.


VIII 30.

…Могучая необходимость -

Держит в оковах его, пределом вокруг ограничив.

Так бытие должно быть, необходимо, конечным:

Нет ему нужды ни в чем, иначе во всем бы нуждалось.


VIII 42.

Есть же последний предел, и все бытие отовсюду -

Замкнуто, массе равно вполне совершенного шара -

С правильным центром внутри.


VIII 50.

Этим кончаю я речь правдивую и обсужденье Истины. -

Ты же теперь прислушайся к мнениям смертных, —

Звукам обманчивых слов дальнейших прилежно внимая.

Зенон

Зенон (около 490–430 до н. э.), уроженец Элеи (Южная Италия), был учеником Парменида, развивавшим его учение о едином, исключающем для чувственного восприятия всякую множественность вещей и всякое их движение. Чувственный космос Зенон Элейский считал предметом смутных ощущений, объявляя подлинным предметом мышления только непрерывное единое бытие. Отрицая в чувственном бытии всякую непрерывность, Зенон Элейский доказывал немыслимость его вообще, в том числе немыслимость его множественности и подвижности. А из немыслимости непрерывного чувственного бытия он выводил непрерывность как предмет чистой мысли. Аристотель считал Зенона Элейского основателем диалектики, так как он много занимался установлением противоречий в области текучей множественности и, по-видимому, полагал, что истина выявляется посредством спора или истолкования противоположных мнений (есть указания на то, что Зенон Элейский излагал свое учение в диалогической форме). Зенон Элейский известен своими знаменитыми парадоксами (апориями), которые доставили много труда не только древнегреческим, но и современным философам.


Диоген Лаэртский IX 25–26, 28. Апполодор в «Хронологии» говорит, что по рождению он был сын Телевтагора, по усыновлению же сын Парменида, [а Парменид – сын Пирета]. О нем же и о Мелиссе у Тимона сказано так:


Мощную силу Зенона, которой и убыли нету,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3

Эта книга — взгляд на Россию сквозь призму того, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся в России и в мире за последние десятилетия. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Тем более, что исторический пример такого очищающего урагана у нас уже есть: работа выходит в год столетия Великой Октябрьской социалистической революции, которая изменила мир начала XX века до неузнаваемости и разделила его на два лагеря, вступивших в непримиримую борьбу. Гражданская война и интервенция западных стран, непрерывные конфликты по границам, нападение гитлеровской Германии, Холодная война сопровождали всю историю СССР…После контрреволюции 1991–1993 гг. Россия, казалось бы, «вернулась в число цивилизованных стран». Но впечатление это было обманчиво: стоило нам заявить о своем суверенитете, как Запад обратился к привычным методам давления на Русский мир, которые уже опробовал в XX веке: экономическая блокада, политическая изоляция, шельмование в СМИ, конфликты по границам нашей страны. Мир вновь оказался на грани большой войны.Сталину перед Второй мировой войной удалось переиграть западных «партнеров», пробить международную изоляцию, в которую нас активно загоняли англосаксы в 1938–1939 гг. Удастся ли это нам? Сможем ли мы найти выход из нашего кризиса в «прекрасный новый мир»? Этот мир явно не будет похож ни на мир, изображенный И.А. Ефремовым в «Туманности Андромеды», ни на мир «Полдня XXII века» ранних Стругацких. Кроме того, за него придется побороться, воспитывая в себе вкус борьбы и оседлав холодный восточный ветер.

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Скала
Скала

Сюжет романа «Скала» разворачивается на острове Льюис, далеко от берегов северной Шотландии. Произошло жестокое убийство, похожее на другое, случившееся незадолго до этого в Эдинбурге. Полицейский Фин Маклауд родился на острове, поэтому вести дело поручили именно ему. Оказавшись на месте, Маклауд еще не знает, что ему предстоит раскрыть не только убийство, но и леденящую душу тайну собственного прошлого.Питер Мэй, известный шотландский автор детективов и телесценарист, снимал на Льюисе сериал на гэльском языке и провел там несколько лет. Этот опыт позволил ему придать событиям, описанным в книге, особую достоверность. Картины сурового, мрачного ландшафта, безжалостной погоды, традиционной охоты на птиц погружают читателя в подлинную атмосферу шотландской глубинки.

Б. Б. Хэмел , Елена Филон , Питер Мэй , Рафаэль Камарван , Сергей Сергеевич Эрленеков

Фантастика / Постапокалипсис / Ненаучная фантастика / Учебная и научная литература / Детективы