Антология осетинской прозы

Горячий спор о бережном отношении к миру чувств современника, об его духовности ведется с теми, кто еще пытается надеть на него узду, прикрываясь мнимой самоценностью заветов предков. Со страниц повести спор перешел в читательские аудитории, и это было очень своевременно.

Молодежи импонировала активная гражданская позиция писателя, и вместе с тем справедливые нарекания вызывала иллюстративная нарочитость финала произведения. Читателей смущал не трагический конец Кати, их не удовлетворяла жертвенная пассивность девушки в единоборстве с волками в овечьей шкуре — с Цопаном и Елканом. Это сообщило хорошей реалистической книге оттенок условности и нравоучительности.

Прозе предстояло избавиться и от другого «недуга» роста и развития. Она нередко соприкасалась с этнографией. Слов нет, реализм предполагает верность исконным народным традициям, и тем не менее его силы скудеют, когда эти традиции культивируются в неизменном виде, то есть наследуется мозаика обычаев, уж очень искусно приобретающих характер незыблемой аксиомы.

Блестящий этнографический очерк Коста Хетагурова «Особа», содержащий и взгляд в глубь истории, и осмысление ее связи с современностью с позиций революционного демократа, богатством наблюдений и обобщений обращен и к нам, потомкам, потому что мы приникаем к истокам и своеобразию социальной противоречивости отшумевших времен. В некоторых же произведениях осетинской прозы отдается дань бытописанию в ущерб основной проблематике, и это ослабляет их воздействие на читателя.

С годами художественное исследование духовного бытия народа приобретает большую пластичность и густоту реалистического письма, сочетающего научный историзм с убедительностью писательского вымысла.

Панорама воссоздаваемой прозаиками жизни с ее трагедийными изломами в далеком прошлом, революционным динамизмом в первой четверти века, пафосом возрождения и обновления после Октября впечатляет широтой и многокрасочностью.