Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 18. Феликс Кривин

Морили, ох, морили,
Морили червячка.
Морили-говорили:
— Заморим червячка!
Уже столы накрыли:
— Заморим червячка!
Уже ножи острили:
— Заморим червячка!
Не слышен в общем хоре
Один лишь червячок.
Ну, думает, заморят,
Им это пустячок.
Ну, думает, попался,
Попался на крючок.
Он так перепугался.
Заморыш-червячок!
Но мимо проходила
Лягушка Кемберли,
Которая гостила
На том краю Земли.
Она пришла из дали,
Из-за лесов и гор,
И видела, как брали
Беднягу на измор.
Лягушка возмутилась:
— Умерьте вашу прыть!
Скажите-ка на милость,
Нашли кого морить!
Ты помори Акулу,
Медведя помори! —
Лягушка подмигнула:
— Эх вы, богатыри!
На волю отпустила
Лягушка червячка
И, улыбнувшись мило,
Сказала всем: — Пока!
И шляпой помахала
Лягушка Кемберли.
И дальше пошагала.
К другим краям Земли,
Где мышки, мошки, мушки
Дождаться не могли:
— Да где ж она, лягушка,
Лягушка Кемберли?

Птица Флетти летит через океан

Ходил по океану хмурый ветер,
Не слыша волн сердитых нареканий.
А там, под облаками, птица Флетти
Летела, отражаясь в океане.
И видела она в своем движенье,
Как, у стихий выпрашивая милость,
Покинутое ею отраженье
На гребнях волн угодливо дробилось.
Захлебывалось, билось и дрожало,
Но все-таки сквозь океан и ветер
Оно текло, упорно путь держало
Туда, куда летела птица Флетти.
Порой и мы,
В себя теряя веру,
Угодливо дробимся в океане.
Мы так слабы…
Но нас ведут примеры,
Которые летят под облаками.

Эффект отсутствия (Рассказы действующих лиц)

Предисловие редактора

Нет сомнения, что действующие лица повести «Фантастика-буфф» могут претендовать на отдельное место в литературе. Что характерно для этих писателей?

Н. Ютон твердо верит, что наука способна на все, но это не только не пугает его, но, наоборот, наполняет бодростью в энтузиазмом. Научно-технический прогресс не вызывает у него ни тревоги, как у Альфа Ипсилона, ни холодного скептицизма, как у Селя Ави. Н. Ютон смотрит на мир широко открытыми глазами младенца, твердо верящего, что его устами глаголет истина. Несмотря на молодость автора (ему нет еще и сорока лет), его перу принадлежат объемистые романы, которые, впрочем, печатаются здесь в сокращения. Так, роман «Время» в своем расширенном варианте является своеобразной хроникой нескольких поколений. Родоначальник семейства, некий Стевиц, был настолько беден, что не имел даже собственных часов и вынужден был спрашивать время у первого встречного. Потомки его разбогатели и уже никого ни о чем не спрашивали, никого вообще не замечали вокруг. И время жестоко отомстило им за себя, время вообще мстит за себя, когда о нем долго не спрашивают.

Альф Ипсилон тоже романист (печатается в сокращении), романы его посвящены вечным и безграничным проблемам времени и пространства, но его произведения пронизывает тревога за них. В романе «Такси» автор размышляет о прошлом и будущем, а также об отношении настоящего к тому и другому. Особенно памятна его фраза (выпавшая в процессе редактирования): «Настоящее из прошлого строит будущее, и само превращается в прошлое, чтобы было из чего Строить будущее в будущем настоящем». Публикуемый вариант романа является результатом кропотливой редакторской работы по устранению всего вторичного и необязательного, благодаря чему роман легко и быстро читается, в чем с удовлетворением убедится читатель.

Что можно сказать о третьем авторе?