Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 29. Семен Альтов

Дашка в вечернем платье рукава закатала, на кухне с дамами подсуетилась. И тебе картошечка, селедочка с луком, грибки маринованные!

Пошли разговоры, соображения всякие. Мыслей-то куча!

В шесть утра разошлись. Водка кончилась. А с ней прием.

Думаю: до Европы нам еще далеко!

А может, оно и к лучшему?

Ключик

«КЛЮЧИ».

Я спустился в подвальчик.

— Мне бы запасной ключ от дома. Как этот.

Старик выдвинул ящик с ключами.

— Выбирайте!

— Вы не поняли! Где гарантия: ваш ключ подойдет к моей двери?

— Гарантию не даю, но шанс гарантирую. Вот квитанция: шанс дается в течение года. Остается подобрать к ключу дверь — и будет счастье! Пять тысяч!

— Ничего себе! Ключ под конкретную дверь везде сотня, а ваш, неизвестно от чего, аж пять тысяч! Золотой ключик!

— Зато открываешь им дверь, а там все, что угодно! Я не знаю… Сундук золота! На нем красавица голышом! А в руках рюмка и борщ! Разве плохо?!

— Все, что вы говорите, не про мою дверь!

— А вам и не предлагают ключи от вашей двери! Где годами одно и то же. «Вынеси мусор! Где деньги? Ты не мужик!»

— Верно! Вы у нас были?

— У всех дома одно и то же! Согласитесь такой ключ хочется потерять навсегда!

— Точно! Дверей в мире полно, а я, как баран, уперся в свою. Давайте этот ключ! Лучше тот!

— Возьмите парочку! В два раза вырастут шансы.

— Гулять так гулять! Черт, деньги кончились!

— Зато есть ключи! Уважающий себя ключ однажды откроет что-нибудь стоящее! Желаю удачи!

Вот чудак! На радостях ключ от своего дома забыл!

Положу на витрину. Кому-то именно этот ключ подойдет…

Очки

У меня семь пар очков. На каждый день недели.

В понедельник надеваю с темными стеклами, чтобы после вчерашнего меня никто не видел. Слава богу, целый день меня никто не видит. Правда, в этих очках и сам ни черта не вижу.

Во вторник после вчерашнего мрака хочется чистого, яркого — неба синего хочется! Надеваю синие очки. И в любую погоду синее небо! Все синее. Трава синяя. Девушки синие. Жена подала огурцы со сметаной синющие. Не пробовали синие огурцы? Гадость!

Естественно, в среду хочется хрустящих зеленых огурцов с пупырышками. Надел зеленые очки и хрусти на здоровье! На работе зарплату зелеными выдали! Две тыщи зеленых! В очках скупить можно все!

В зеркале сам зеленоглазый, весь молодой!

Кажется, можешь перевернуть весь мир позеленевший!

В ночь с зеленого на четверг просто чешутся руки.

Утром бегу, не позавтракав, цепляя очки с дальнозоркими стеклами — надо определить фронт работ…

Подробно видишь линию фронта: не поймешь, где свои, где чужие. Перебежками в укрытие, в дом.

Почему не увидеть все таким, как хочется!

Чтобы совпало, надеваю розовые очки. Надеваю в пятницу. Пятница — жизнь в розовом цвете.

В ванной любуешься своим розовым телом. Надеваешь розовые носки с розовой дырочкой. Жена орет, а глаза добрые, розовые.

По телевизору новости одна другой розовее.

И суббота! Летишь в очках с простыми стеклами, надеясь — дело не в стеклах! И спотыкаешься обо все нерозовое. Оно кругом!

Глаза жены накрашены, точь-в-точь — тараканы. В углу тараканы шевелятся, как глазки жены.

Зажмурившись, жду воскресного вечера. Надеваю выходную оправу без стекол. Чтобы не выбили. Иду в ресторан. Там смело мешаю цвета. И все приобретает желанный цвет. Затрудняюсь назвать, какой именно…

Кто дал по голове — не разглядел. Хорошо, в оправе не было стекол.

В понедельник надеваю оправу с темными стеклами, чтобы после вчерашнего меня никто не видел. Мрак полный.

Но я знаю: дома лежат синие очки!

Пизанцы

Садоводству нашему двадцать лет.

Тогда не сейчас, строили из чего могли, как могли.

Получились дома — стиль «сикось-накось», однако не падают!

Народ с утра вписывается в архитектуру, идет накренившись, держа равнение на пизанскую башню.

Один дом Пичугиных торчит ровно, чем с мысли сбивает. Красивым покрашен, резные наличники! Горка альпийская вечно в цветах!

Вечерами народ отдыхает, песни поют. Пичугиных зовут — извиняются, мол, непьющие! А на трезвую голову и соловей не споет.

Соседи выпьют, попоют, подерутся, и после сон легкий. А Пичугиных на драку не выманишь. Мол, навоз разнести, прочие отговорки.

Поджигали их дважды. Отстраивались! К бабке не ходи, третий раз подожгут!

Если отстроятся заново — терпение может лопнуть! Тогда народ за себя не ручается.

Окуньки

В семье Окунько четверо: Окунько-отец, Окунько-мать, Окунько-сын и Окунько-пес. Симпатичный большой пудель. Перед сном его пошел выгуливать Окунько-сын, тринадцати лет.

Их нет полчаса, час.

Окунько-отец, чертыхаясь, уходит искать собаку и сына.

Через час приходит один:

— Лично я ложусь спать, мне на работу!

Окунько-мать тихо плачет и уходит искать собаку и сына.

Проходит еще час. Нет ни собаки, ни сына, ни жены.

Окунько-отец вскакивает с кровати, в тапочках уходит в ночь, в надежде найти хоть кого-нибудь!

Возвращается жена. Она без ключей. Звонит в домофон.

Никто не спрашивает: «Кто там?» Окунько-мать рассуждает: муж ушел искать — и всех, очевидно, зарезали.

Садится на скамейку, рыдает.