Как объяснить сей парадокс?Сам черт себе тут сломит ножку:Случилось так, что некий фокс,Что фокстерьер влюбился в кошку.И нежно-приторен стал фокс,Он пел, рыдал румынской скрипкой;Он говорил: «У ваших ног-сГотов я умереть с улыбкой.Я дал бы хвост мой отрубить,Когда бы не был он отрублен,Чтобы поехали вы житьСо мной в Чикаго или Дублин.В стране, где выдумали бокс,Ничьи б не привлекало взоры,Что молодой шотландский фоксЖенат на кошке из Ангоры».И кошка, женщина в летах,Прельстясь мальчишескою страстью,Сложила вещи впопыхах,Бросая родину для счастья.Среди маисовых полейНа ферме зажили супруги,Вкушали лук и сельдерейИ обходились без прислуги.И ровно, ровно через годУ них родился фоксокот.
* * *
Жил да был на свете еж,Круглый и колючий,Так что в руки не возьмешь,Не пытайся лучше.Забияка был тот еж,Лез ко всякой роже;Он на щетку был похожИ на муфту тоже.У ежа с такой душойДруг был закадычный,Поросенок небольшой,Но вполне приличный.– Я да ты, да мы вдвоем, —Еж кричит, бывало, —Целый свет перевернем,И того нам мало!Но однажды еж вошел…В кухне пахло тленом…И приятеля нашелОн уже под хреном.Еж воскликнул, слезы лья:– Как ужасны люди!Лучший друг, почти свинья, —И лежит на блюде…С той поры стал еж скромней(Вот так перемена!),И боится он людей,И боится хрена.А теперь скажу вам все жПо секрету, тихо:Это вовсе был не еж —А ежиха.
* * *
Один американский барПаштетом славился и виски,Там были также и сосиски,Но лучше всех там был омар.Он, занимая важный пост(На полке медную кастрюлю),Так надоел лакею Жюлю,Что тот плевал ему на хвост.Лежал он год, лежал он два,Ему меняли обстановку:Петрушку, свеклу и морковку;Он постарел едва-едва.Но, доживая дни свои,Влюбился он в свою соседку,В одну усатую креветку,И объяснился ей в любви.Но в этот миг… всему конец.Но в этот миг случилось чудо!Жюль выложил его на блюдо,Шепча сквозь зубы: «Вот подлец!»И толстый лысый бегемот,Который съел сего омара,Был бледен, выходя из бара,И отирал холодный пот.