Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 4. Евгений Шварц

ЛАНЦЕЛОТ. Почему?

ЭЛЬЗА. Мне жалко.

ЛАНЦЕЛОТ. КОГО?

ЭЛЬЗА. Себя и вас. Не будет нам с вами счастья, господин Ланцелот. Зачем я родилась на свет при драконе!

ЛАНЦЕЛОТ. Эльза, я всегда говорю правду. Мы будем счастливы. Поверь мне.

ЭЛЬЗА. Ой, ой, не надо.

ЛАНЦЕЛОТ. Мы пойдем с тобою по лесной дорожке, веселые и счастливые. Только ты да я.

ЭЛЬЗА. Нет, нет, не надо.

ЛАНЦЕЛОТ. И небо над нами будет чистое. Никто не посмеет броситься на нас оттуда.

ЭЛЬЗА. Правда?

ЛАНЦЕЛОТ. Правда. Ах, разве знают в бедном вашем народе, как можно любить друг друга? Страх, усталость, недоверие сгорят в тебе, исчезнут навеки, — вот как я буду любить тебя. А ты, засыпая, будешь улыбаться и, просыпаясь, будешь улыбаться и звать меня, — вот как ты меня будешь любить. И себя полюбишь тоже. Ты будешь ходить спокойная и гордая. Ты поймешь, что уж раз я тебя такую целую, значит, ты хороша. И деревья в лесу будут ласково разговаривать с нами, и птицы, и звери, потому что настоящие влюбленные все понимают и заодно со всем миром. И все будут рады нам, потому что настоящие влюбленные приносят счастье.

ДРАКОН. Что он ей там напевает?

ГЕНРИХ. Проповедует. Ученье — свет, а неученье — тьма. Мойте руки перед едой. И тому подобное. Этот сухарь…

ДРАКОН. Ага, ага. Она положила ему руку на плечо! Молодец.

ЭЛЬЗА. Пусть даже мы не доживем до такого счастья. Все равно, я все равно уже и теперь счастлива. Эти чудовища сторожат нас. А мы ушли от них за тридевять земель. Со мной никогда так не говорили, дорогой мой. Я не знала, что есть на свете такие люди, как ты. Я еще вчера была послушная, как собачка, не смела думать о тебе. И все-таки ночью спустилась тихонько вниз и выпила вино, которое оставалось в твоем стакане. Я только сейчас поняла, что это я по-своему, тайно-тайно, поцеловала тебя ночью за то, что ты вступился за меня. Ты не поймешь, как перепутаны все чувства у нас, бедных, забитых девушек. Еще недавно мне казалось, что я тебя ненавижу. А это я по-своему, тайно-тайно, влюблялась в тебя. Дорогой мой! Я люблю тебя — какое счастье сказать это прямо! И какое счастье… (Целует Ланцелота.)

ДРАКОН(сучит ножками от нетерпения). Сейчас сделает, сейчас сделает, сейчас сделает!

ЭЛЬЗА. А теперь пусти меня, милый. (Освобождается из объятий Ланцелота. Выхватывает нож из ножен.) Видишь этот нож? Дракон приказал, чтобы я убила тебя этим ножом. Смотри!

ДРАКОН. Ну! Ну! Ну!

ГЕНРИХ. Делай, делай!

Эльза швыряет нож в колодец.

Презренная девчонка!

ДРАКОН(гремит). Да как ты посмела!..

ЭЛЬЗА. Ни слова больше! Неужели ты думаешь, что я позволю тебе ругаться теперь, после того как он поцеловал меня? Я люблю его. И он убьет тебя.

ЛАНЦЕЛОТ. Это чистая правда, господин дракон.

ДРАКОН. Ну-ну. Что ж. Придется подраться. (Зевает.) Да откровенно говоря, я не жалею об этом, я тут не так давно разработал очень любопытный удар лапой эн в икс-направлении. Сейчас попробуем его на теле. Денщик, позови-ка стражу.

Генрих убегает.

Ступай домой, дурочка, а после боя мы поговорим с тобою обо всем задушевно.

Входит Генрих со стражей.

Слушай, стража, что-то я хотел тебе сказать… Ах да… Проводи-ка домой эту барышню и посторожи ее там.

Ланцелот делает шаг вперед.

ЭЛЬЗА. Не надо. Береги силы. Когда ты его убьешь, приходи за мной. Я буду ждать тебя и перебирать каждое слово, которое ты сказал мне сегодня. Я верю тебе.

ЛАНЦЕЛОТ. Я приду за тобой.

ДРАКОН. Ну вот и хорошо. Ступайте.

Стража уводит Эльзу.

Мальчик, сними часового с башни и отправь его в тюрьму. Ночью надо будет отрубить ему голову. Он слышал, как девчонка кричала на меня, и может проболтаться об этом в казарме. Распорядись. Потом придешь смазать мне когти ядом.

Генрих убегает.

(Ланцелоту.) А ты стой здесь, слышишь? И жди. Когда я начну — не скажу. Настоящая война начинается вдруг. Понял?

Слезает с кресла и уходит во дворец. Ланцелот подходит к Коту.

ЛАНЦЕЛОТ. Ну, кот, что приятного собирался ты промурлыкать мне?

КОТ. Взгляни направо, дорогой Ланцелот. В облаке пыли стоит ослик. Брыкается. Пять человек уговаривают упрямца. Сейчас я им спою песенку. (Мяукает.) Видишь, как запрыгал упрямец прямо к нам. Но у стены он заупрямится вновь, а ты поговори с погонщиками его. Вот и они.

За стеной — голова осла, который останавливается в облаке пыли. Пять погонщиков кричат на него. Генрих бежит через площадь.

ГЕНРИХ(погонщикам). Что вы здесь делаете?

ДВОЕ ПОГОНЩИКОВ(хором). Везем товар на рынок, ваша честь.

ГЕНРИХ. Какой?